Некоторые вопросы теории катастроф

Я бы слегка поменял известную фразу Льва Толстого, с которой начинается роман «Анна Каренина»: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастная семья несчастлива по-своему, и притом на Рождество счастливые семьи могут в одночасье сделаться несчастными, а несчастные, к своему великому испугу, оказаться счастливыми».

Рождество всегда было для семьи Ван Меер особенным праздником.

Еще когда я была маленькая и папа в какой-нибудь декабрьский день готовил на обед прославленные ванмееровские спагетти с мясным соусом (случалось, к нам присоединялись «Политическое желание» Дж. Чейза Ламбертона [1980] и семисотпятидесятистраничная «Интеллигенция» Л. Л. Маколея [1991]), папа обычно просил меня рассказать в подробностях, как готовятся к празднованию в моей очередной школе. В Бримсдейле, штат Техас, был мистер Пайк со своим печально знаменитым Святочным журналом; в Слудере, штат Флорида, – Секретный магазинчик Санты, где продавались витые радужные свечи и шкатулки для украшений; в Ламего, штат Огайо, – двухдневная игрушечная деревня, только ее злостно разгромили вандалы-старшеклассники; а в городе Боутли, штат Иллинойс, поставили кошмарный самодеятельный спектакль «История Младенца Христа, музыкальная пьеса миссис Хардинг»[254]. Почему-то мои рассказы веселили папу не хуже, чем Стэн Лорел в короткометражной комедии 1918 года.

– Убей не понимаю, – стонал папа, задыхаясь от хохота, – как это ни один режиссер до сих пор не догадался снять фильм ужасов «Кошмары американского Рождества» или что-нибудь подобное. Это же золотая жила! Можно еще и продолжение снять, и телесериал. «Возвращение святого Ника. Часть шестая: Последнее Рождество». Или, скажем, «Олененок Рудольф отправляется к черту на рога». И зловещий подзаголовок: «Не сидите дома на Рождество!»

– Пап, вообще-то, считается, что на праздниках все радуются.

– Значит, я должен радостно сделать свой вклад в оживление американской экономики, закупая тоннами безумно дорогие и совершенно ненужные мне товары? У большинства из них имеются мелкие пластмассовые детальки, которые в первую же неделю отламываются, и вещь перестает функционировать. Я должен залезть в долги, не спать по ночам, зато экономика взбодрится, поникшие процентные ставки мигом подскочат, появятся новые рабочие места, в которых не было никакой необходимости, поскольку те же операции быстрее, точнее и дешевле выполнит изготовленное на Тайване устройство с программным управлением. Да уж, Кристабель, знаем мы это веселье!

А вот мои рассказы о подготовке к Рождеству в «Сент-Голуэе» почему-то не вызвали у сурового Эбенезера бурной критики, реплик по поводу «чумы потребительства», «корпоративных обжор и их непомерных рождественских премий» и даже мимолетного упоминания одной из папиных любимых социологических теорий – о «мишурной американской мечте». У нас в школе перила на всех лестницах (даже в притулившемся на отшибе корпусе Лумис, где работала Ханна) перевили сосновыми ветками, густыми и щетинистыми, как усы лесоруба. К деревянным дверям корпусов Элтон, Барроу и Воксхолл прикрепили – железными штырями, наверное, – роскошные венки в стиле эпохи Реформации. Установили гигантскую ель – настоящий Голиаф среди хвойных, – а на чугунных воротах проезда Горацио мигали белые фонарики, словно обезумевшие светлячки. Суровый скелетообразный семисвечник сиял огнями в самом конце коридора второго этажа корпуса Барроу – подальше от христианской территории (линию обороны держал преподаватель углубленного курса всемирной истории, мистер Карлос Сэндбом). На ручке входной двери корпуса Ганновер подвесили бубенцы размером с мячики для гольфа, и они тоскливо звякали каждый раз, как очередной опоздавший хлопал дверью, торопясь на урок.