За барабанами сидит человек и рядом, на стуле, возле акустического инструмента, похожего на гитару – еще один.Эти двое поначалу показались мне близнецами, копии друг друга. Присмотрелся – вообще не родственники, просто выражение лица одно и то же. Поиграли они немного, но я понял, что в этом бункере происходит редкостного качества процесс.Там, вообще-то, холодно, но влага не конденсируется и кажется, что стены далеко-далеко. Они, ОБ и его ребята, ждали от меня, что я внесу нужный заряд в общую энергетику, и это произошло. Сразу стало ясно, что все мы, вообще, все, кого знаю я и кого знают они, и кого ты знаешь – теперь в одной цепи. И я тебе скажу, я почувствовал, что это – сатья, следующая эпоха, определяемая светом и теплом. Каждый занимается своим делом, помогает тем, кому требуется поддержка, живет и любит изо всех сил. Получается это непривязанно, как если бы тебе дали понять – все в полном порядке, живи, здесь ты дома, ничто никуда не исчезнет, только подумал о чем-то – и оно уже в пути, уже тут, входит к тебе, или тебя подхватывает этот светлый поток и выносит на новые уровни, встечи, знакомства, продоложения, события ветвятся, плоды созревают и мир воспиринимается, как единый дом, мир очень тесен, все могут договориться, всегда; представь, рассказывают мне о моем друге, хотя я с ним еще и не знаком, но ты же понимаеншь, так вот, он уехал в Израиль, работал там, сестра ему что ли помогла как-то устроиться, а там фестивали проводятся в пустыне, рейв трое суток, полный крышесрыв для клерков и оттяг для всех тусовщиков, представь, приезжаешь туда, там уже дискотека, динамики ухают, свет вспыхивает и гаснет, к тебе подруливает тип и дает на халяву марку, ты – благодаришь его и – полный вперед, а потом вверх – ночное небо подсвечено розовым, синим и желто-белым, все танцуют, уносятся, кто-то берет тебя за руки и толпа прыгает вверх – вниз – вверх, а потом хочется пить, сушняк смертный и – баночки из жести по 10, по 25 и по 40 баков! Все покупают, пьют, прыгают вверх – вни-и-и-и-и-и-и-и-и-и-з-з-з – вве-е-ерх, снова покупают эту воду, пьют, пьют, хавают какие-то соленые хлопья, чипсы, опять сушняк, но какое небо! Все спят в спальниках, без копейки, равнина заполнена пустыми жестянками, а рано утром, в пять часов, под малиново-лазурным рассветом все поднимают головы, встают, садятся по тачкам, заводят моторы и едут кто куда. Кто-то никуда не едет и остается один на дороге.