Читаем Некоторые предпочитают покороче – 2 полностью

Следующим утром начпис опять позвал хорошие слова. Те, кряхтя и постанывая, собрались и тронулись в путь. И снова — как повторение кошмара! — их перехватила шайка негодяев. На этот раз они выдумали более изощрённое унижение. Не стали калечить хорошие слова — просто вымазали их грязью пошлости, замусолили свежесть первоначального смысла. А потом напялили пёстрое отрепье ложной красивости. И отпустили.

Опозоренные слова побежали к измаявшемуся в ожидании автору и постучались в череп. Тот был так рад их прибытию, что не заметил ничего странного. Не разглядел, какими избитыми и опошленными стали хорошие слова. Напротив, они показались начпису прекрасными, а их шутовские рубища — царскими одеяниями из пурпура и кручёного виссона.

Опалённый вдохновением автор сел за компьютер и начал писать:

«В лучах пламенеющего заката прекрасный рыцарь на своём белом коне, стуча копытами этого благородного животного, с гордой неустрашимой улыбкой на устах, скакал на помощь к своей прекрасной принцессе, заключённой в высокой башне древнего замка страшного дракона, наводившего ужас на всю округу, который находится на голой скале, грозно нависающей над морем, перекатывающим тяжёлые терпко пахнущие йодом изумрудные волны…»

А хотел он написать примерно следующее:

«Я воображаю себя рыцарем на белом коне. Скачу к тебе, чтобы вызволить из стеклобетонного драконьего замка на Рублёвке. Такого огромного, что в нём могло бы томиться хоть десять принцесс. Но тебе это не нужно. Ты привыкла к своему дракону, и даже по-своему любишь его…. Ты досконально знаешь, сколько тысяч твоих нервных клеток он убивает в день, сколько миллилитров крови выпивает… Ты позволяешь ему медленно пожирать себя в обмен на безбедную жизнь под драконьим крылом. Пока смерть не разлучит вас… В последнее время ты неважно выглядишь, принцесса…

А я… Кто я тебе? Не более чем глупое зеркальце, которое, знай себе, твердит «ты на свете всех милее». Если, конечно, спросят…»

<p>13. Добавьте солёный огурец, пожалуйста</p>

Короткая зарисовка, где должна быть фраза «Добавьте солёный огурец, пожалуйста».

Они встретились на улице, случайно, и едва узнали друг друга. Двадцать лет, новые фамилии, замазанные косметикой морщины, килограммы лишнего веса. Решили посидеть в кафе, поболтать о том, что было и есть, похвастаться достижениями.

— Знаешь, — ударилась в философию Алёна. — Я поняла, что жизнь ценна, когда в ней представлен полный спектр красок. Печаль оттеняет радость, постоянный смех глуп, если его не омывают слёзы. Добро можно оценить только тогда, когда познаешь зло. Я теперь живу так, чтобы наслаждаться жизнью во всех её нюансах.

В этот момент к столику подошел официант.

— Что будете заказывать, дамы?

— Ну что, по капучино с шоколадным пирожным? — предложила Алёна.

— Согласна, — ответила Нина. — И добавьте солёный огурец, пожалуйста.

<p>14. Заветное желание</p>

Рассказ для котодуэли. Объём: не более 5 000 зсп.

Вечеррром я промырррнул в комнату, где хозяйка укладывала спать своего котёнка. Она ему сказки на ночь читает. Обожаю! Мяугко светит лампочка под зеленым абажмуррром. Мурлычит голос. И я задрррёмываю вместе с котёнком…

На этот раз хозяйка читала мур-мурскую сказку про золотую рыбку. Про то, как её поймал какой-то старррикан и отпустил. А потом, юмурррист, передумал. И стал рыбу мурррыжить: дай мне то, дай это. И она, муррразматичка, исполняла все его желания. Пока ей не омяурррзело.

Вот это мяу! Я даже пррроснулся от озарррения. Вот для чего нужна золотая рыбка! Хозяева деррржат её в большой банке — акхм… акмяу… акмяуррриуме. И корррмят. И воду ей меняют. Вот почему акмяуррриум так высоко стоит: на столе, выше хозяйского места. Потому что эта рыба в доме — самая важная! Она исполняет желания!

Стррранно, что хозяева ничего у нее не пррросят… Или просят? Но если и просят, то совсем крррошки. Кошке на лизок. Сколько раз они мяучтали о новом домике. Попросторррней. А живут по-прррежнему в тесном закутке. Мне бы тоже новый домик не повррредил. Мяугонький такой, тёпленький. И новая когтеточка…

Может, хозяева не ррразумеют, что золотая рыбка исполняет желания? Не подозррревают, что она может их осчастливить? Ну и замурррчательно! Я-то знаю! Значит, есть шанс получить то, о чем я мяучтаю.

Всю ночь я мурррчился — что бы такое попррросить? У нас, котов, много желаний. Но если все загадывать, может получиться, как со старрриканом из сказки… Надо попррросить одно, заветное. Самое-мур-самое… Мяу! Придумал! Я бы хотел… Нет, не ррраскажу! А то не исполнится…

Утром я перррвым делом вспрыгнул на стол, где стоит акхм… акмяуррриум. Обошёл вокруг, присмотрелся. Ррреально плавает внутррри золотая рыбища. Не считая прочего рыбьего мусоррра. Я даже прижмурррился от наслаждения: пучеглазая, мяусистая, золотой чешуёй переливается. Плавники муаррровые распустила. Рот раскрррывает… Только не слышно ничего.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза