НеКлон

– Вот, – внезапно материализовавшаяся Бабирай бухнула между мной и Брэмом два большущих прозрачных стакана, в которых плескалось что-то карамельное, с пенкой. – Холодненькое. Как просили. Рита, привет, дорогая.

– Здравствуй, Бабирай.

– Питы разыскивали тебя.

– Какие ещё Питы?

– Три Пита, какие же ещё? Наши. Вон те обремененные заботами о своих отпрысках-подростках мужики, что в левом углу за предпоследним столиком тусуются. Хотят через тебя передать твоему отцу какую-то важную новость о каких-то там снастях. Якобы это поднимет твоему старику настроение.

– Вот как? Очень интересно. Схожу, узнаю, что там, – Рита мгновенно отошла от нашего столика и направилась в сторону пожилых оригиналов, занятых бурным обсуждением какой-то, должно быть очень занятной, темы.

– Вам чего-нибудь к пиву подать? – Бабирай вновь сосредоточила своё внимание на Брэме. – Не тормози, громила. Угости девушку лучшей во всём городе картошкой фри и сносным гамбургером. Сегодня готовит Рой, так что пальчики оближите.

– Ладно, давай, – с этими словами Брэм достал что-то из внутреннего кармана своей рубашки и положил это на стол. Я сдвинула брови. Значит, тут тоже нужны деньги? Ну конечно нужны, это же приобретение напитков и еды. Как те пирожки с холодным чаем на автовокзале.

Взяв деньги, Бабирай засунула их в странный аппарат и снова ушла.

– Те мужчины, – я снова перевела свой взгляд в сторону шумного столика, к которому подошла Рита, – Бабирай назвала их тремя Питами.

– Всех трёх зовут одним именем – Пит, – у всех трёх жёны работают в сфере косметических услуг, и у каждого по три ребёнка. Они как братья, рождённые от одного отца в один год, но от разных женщин.

– Но их всех зовут Пит? – я не понимала. В Миррор у каждого клона было уникальное имя – одна цифра на одного клона – и у оригиналов имена тоже ни разу не совпадали.

– Да, они тёзки.

– Что такое тёзки? – сдалась я.

– Это когда имена совпадают, – Брэм снова смотрел на меня странным взглядом, но я смотрела на Риту, поэтому не замечала этого.

– Эта девушка сказала, что у неё бабочки в животе летают. Как такое возможно? Разве бабочек можно есть? Но даже если их съесть, они ведь не смогут летать в животе, – в этот момент я перевела взгляд на Брэма и наконец заметила, как он смотрит на меня. Я сразу же закусила губу, поняв, что наговорила чего-то лишнего. – Прости, я… Так шучу.

– Да не думаю, что шутишь. – Я резко отвела взгляд. – Не переживай, всё нормально. Я объясню. – Я вернула на него свой взгляд. Теперь он смотрел на меня по-другому. Это было странно. Как будто от недоумения он резко перешел к… Другой, какой-то мягкой и оттого неожиданной эмоции. – Бабочки в животе – это метафора. Как та фраза про то, что человека можно достать из-под земли, помнишь? – Я утвердительно кивнула. – Когда-нибудь пробовала пиво?

– Что?

– Ясно. Не пробовала. – От этих слов я, видимо, снова нахмурилась и внутренне сжалась, потому что следующие его слова явно были нацелены на моё успокоение. – Не переживай. Это нормально. В твоём возрасте многие люди ещё многого не пробовали.

Люди. Он назвал меня человеком!

– Мне исполнилось восемнадцать тридцать первого мая.

– Знаю-знаю… – Я резко перевела взгляд на собеседника, чтобы прочитать в его глазах, верит ли он моей правде, а он, словно прочтя мои мысли, вдруг ответил: – Я тебе верю.

Я снова резко отвела от него взгляд: если он прочёл мои мысли по одному лишь взгляду, значит я под угрозой! Значит он поймёт, что я сбежавший клон!.. Нет, это всё паника и паранойя. Нужно отвлечься…

Я притянула к себе прохладный бокал и отхлебнула из него. Вкус был необычным, но, кажется, мне понравился.

– Ну как? – Брэм с интересом наблюдал за мной.

– Необычный вкус. Что это за напиток?

– Пиво.

От услышанного я в одну секунду поледенела. Я должна была знать! Я видела по его глазам, что должна была знать, потому что это знают все оригиналы! Но я не знала! Почему я не знала?! В эту секунду он уже мысленно задает себе этот вопрос!

Я попыталась резко вскочить со своего места, но он вдруг положил свою руку на моё плечо и не дал мне даже подняться.

– Ты иностранка.

– Кто? – округлила глаза я.

– Ты иностранка. Приехала в Швецию откуда-то издалека. Из Америки. У вас, в Америке, всё по-другому. Поэтому ты многого не знаешь. И это нормально. Слышишь? Всё совсем в порядке. Все иностранцы многого не знают: шведские слова, шведские обычаи, шведские блюда – всё в новинку. Тут половина бара – иностранцы: только позади меня сейчас сидит трое китайцев, двое французов и один датчанин. Слышишь, на каком языке разговаривают? Ничего не разберешь. Но они не переживают о том, что многого не знают. И ты не переживай.

– Я иностранка, – максимально уверенно, но может быть слишком поспешно, утвердительно кивнула головой я.

– Иностранка говоришь? – перед нами с другой стороны стойки снова словно из ниоткуда возникла Бабирай. – Значит, всё-таки восемнадцать лет тебе есть, раз путешествуешь. Или приехала в сопровождении родителей?

– Нет, я без родителей, – отрицательно замотала головой я, чувствуя, как тяжелая рука Брэма ниспадает с моего плеча.