Читаем Неизгладимые знаки: Татуировка как исторический источник полностью

Если соблюдать точность, то грекам тоже была знакома процедура каутеризации человеческого тела, но использовалась она в специфических лечебных целях, и не самими греками, а современными им варварскими народами. Главный медицинский авторитет Гиппократ (примерно 460–377 гг. до н. э.) в трактате «О воздухах, водах и местностях» оставил в высшей степени курьезное описание скифов и их обычаев, которое мы считаем своим долгом воспроизвести подробно:

«…Ты найдешь большинство всех скифов, в особенности номадов, с прижиганиями на плечах, руках и кистях рук, на грудях, на бедрах и на пояснице, и это только по причине влажности природы и слабости. Действительно, они не могут вследствие влажности и слабосилия натянуть лук, ни бросить плечом дротик. Когда же они прижигаются, тогда из членов высыхает обилие влаги, и их тела делаются здоровее, способнее к питанию и более гибкими». (Гиппократ, 1994, с. 299.)

Оставим на совести Гиппократа рассуждения о слабосилии скифов. Но что он имел в виду, говоря о прижиганиях? Мы уже знаем, что в Сибири найдены мумии богато татуированных представителей племен скифского круга. Но, поскольку в V в. до н. э. понятие татуировки было уже слишком хорошо известно грекам, по-видимому, в этом тексте имеется в виду именно каутеризация.

И здесь нам на помощь вновь приходит Геродот с сообщением о прижиганиях, распространенных в Северной Африке, где они производились в профилактических целях, «для укрепления здоровья».

«Эти-то ливийские кочевники – все ли они (я не могу утверждать достоверно), но во всяком случае многие – поступают с детьми вот как: четырехлетним детям они прижигают грязной овечьей шерстью жилы на темени (а некоторые даже на висках). [Это делается для того], чтобы флегма, стекающая из головы в тело, не причиняла им вреда во всей дальнейшей жизни. Поэтому-то они, по их словам, исключительно здоровы. И действительно, насколько мне известно, ливийцы отличаются наилучшим здоровьем среди всех людей» (Herod., IV, 187). Такая забота о детях в строго определенном возрасте сильно смахивает на инициацию. Ведь зачем, в конечном счете, ребенка, позже подростка, посвящают в тайны мира взрослых? Чтобы, выдержав ритуальные испытания, он был здоров, благополучен и укреплял своим благополучием могущество своего рода. Вот и получается, что «лечение прижиганием» очень похоже по смыслу на некоторые разновидности татуировок. А как мы знаем из работ палеоантропологов, традиция наносить глубокие шрамы на голову в определенных местах существует уже у кроманьонцев.

Итак, в римское время помимо собственно татуировок появляется клеймение (прижигание тела) среди граждан империи. Авторы из Восточного Средиземноморья сообщают в этот период о добровольном нанесении себе клейма некоторыми религиозными фанатиками, например, последователями богини Атаргатис в Сирии. По словам Лукиана, так вели себя последователи философа-киника Перегрина, основавшие культ в его честь, «с бичеваниями, прижиганиями и прочими ненормальностями». Как видно, рациональный римский автор высказывает неприкрытое неодобрение самобичевателям.

Из античного мира образы татуировок плавно переходят в раннехристианскую литературу.

В шестом из «Посланий к галатам» проповедующий христианство Павел говорит о своей неуязвимости, покуда несет знаки Господа Иисуса на теле своем (Gal., 6, 17). Этот отрывок традиционно вызывал споры, имеется ли здесь в виду настоящая татуировка или выжженное клеймо как символ высшего подчинения и самоотречения. Если верить Британской энциклопедии, Павел действительно имел на теле «неизгладимые знаки». В то же время есть ученые, считающие это выражение сильной метафорой, в переносном смысле передающей значение «раб Христа». И такое толкование тоже имеет право на существование. Апостол Павел долго путешествовал по Сирии, где мог познакомиться с языческой практикой религиозных татуировок. Он, вероятно, использовал образ священной стигмы как литературный прием в своей проповеди, и этот образ был понятен его слушателям. Появившиеся позже богословские толкования усматривают связь этого высказывания с идеей причастности к страданиям Христа и даже говорят о самобичевании.

В Синодальном переводе Библии на русский язык греческое слово «stigmata» заменено словом «язвы»: «Впрочем, никто не отягощай меня, ибо я ношу язвы Господа Иисуса на теле моем». По мнению некоторых комментаторов, руки и ноги апостола были отмечены ранами, наподобие ран Христовых. (Рис. 2.6)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука