Нейтралы

Купе, разумеется, не рассчитано на десять учеников, поэтому Мэнди попросила одного родственника наложить сложные и частично запрещенные чары незримого расширения. Хорошо, когда есть кузен-семикурсник.

— Чайничка не хватает, — со вздохом оглядел пустой стол Артур. — И плюшек побольше.

— Тлетворное влияние Хаффлпаффа поразило тебя, друг, — с тревогой посмотрел на него я. — Не поддавайся ему!

— Ой, мальчишки, постыдитесь, — возмутилась Мораг. — Только пять минут, как отъехали!

— И мы уже готовы пожирать запасы, — согласился я. — Это нервное. Кто-нибудь слышал про то, что вокруг Хогвартса будут патрулировать дементоры?

Слышали все. Хотя в газетах новость не напечатали, в маленьком мирке магБритании слухи разнеслись мгновенно, и обеспокоенные родители использовали любые ресурсы, чтобы выяснить правду. Министерство забросали письмами. Чародеи, особенно из старых семей, прекрасно знали, что из себя представляют дементоры, и справедливо опасались за рассудок и здоровье своих чад.

— Дед встречался со Спраут, она гостила у родственников, живущих неподалеку от нас, — рассказывала Мэнди Броклхерст. — Поднимать большую защиту Хогвартс не станет, ограничится малой. Дед считает, малую можно продавить.

— По идее, деканы с директором и без вспомогательных средств обойдутся, — прикинул Артур.

— Да если бы не Дамблдор, меня бы в Хогвартс в этом году вовсе не отпустили! — фыркнула Лайза Турпин.

Авторитет старого директора велик, можно сказать, многие едут в школу исключительно под гарантии его имени. Услышав высказывание Лайзы, народ приуныл — если уж представительница семьи Турпин, специализирующихся на работе с темными духами, подумывала о том, чтобы свалить, то что остальным делать?

— Давайте закроем тему, — предложил Корнер. — Хватит настроение себе портить. Квиддич?

— Ааа! — дружно застонали девочки. — Только не это!

— Чего это вы?!

— Летом наконец-то начали принимать ставки на чемпионат мира, — мрачно объяснила Мораг. — Парни в клане как с ума посходили.

— У нас тоже.

— И у нас.

— Подождите, — мило нахмурилась Сью Ли. — Ставки? Но как же прорицания, предсказания?

— Любые общественные мероприятия, в том числе спортивные, относятся к событиям с повышенной вариативностью. То есть с гарантией предсказать, чем закончится матч, невозможно, — объяснила Лайза. — Поскользнулся охотник перед игрой, растянул руку — и сразу шансы команды на выигрыш упали на несколько процентов. Учесть всё невозможно. Кроме того, профессиональные команды нанимают специалистов, мешающих считывать информацию о них, чтобы осложнить жизнь конкурентам.

— Ну и в принципе предсказатели не любят сотрудничать с букмекерами, — заметила Падма. — Считается, что если смотреть в будущее ради денег, то дар ослабнет или вовсе уйдет.

Будущее изменчиво. Осознание этого радует, ведь большинство людей мысль о бессмысленности собственных действий пугает. Зачем вообще что-то делать, если будущее предопределено? Поэтому пророков и недолюбливают, что изрекаемые ими «пророчества» по сути представляют собой некий конструкт, стремящийся привести события к одному строго зафиксированному результату.

— Выходит, зря я в прошлом году выбрал Прорицание? — расстроился Корнер.

Мы иногда не понимаем, что он забыл на Рейвенкло. Парень он умный, оценки у него хорошие и воображалка развита, но впечатление портит привычка ляпать языком, не подумав. Качество, присущее скорее Гриффиндору. И, к слову сказать, в их Доме от этой привычки отучают довольно болезненными методами.

— Ты что, хотел предсказывать итоги спортивных матчей?

— Или на бирже в мире простецов играть, — независимо пожал плечами Майкл. — Что такого? Я же полукровка, на два мира живу. Документы есть, инвестиционный счет открыть не проблема.

— Слишком удачливых игроков проверяет ДМП, — припомнил Бут. — В Британии действует закон, по которому волшебник не может выиграть на бирже больше какой-то суммы, не помню, какой. Его приняли после краха двадцать девятого года. Так что всех, кто лимит превышает, Министерство ловит и наказывает.

— Да? И какая сумма?

— Не знаю, сам посмотри. Я от отца краем уха слышал.

Лично я обязательно посмотрю.

Девочки, тем временем, обсуждали нелегкую судьбу милашки Локхарта. Без особого энтузиазма — после того, как знаменитый писатель загремел в Мунго на (вероятно) пожизненное, вскрылись кое-какие его делишки. Шалости с чужой памятью среди магов не приветствуются. С заклинанием «Обливиэйт» знакомятся на втором курсе Хогвартса, к менталистам относятся с опасливым уважением, рядовые волшебники сами, при необходимости, стирают или изменяют воспоминания. Но вот, например, первая реакция на человека, сообщающего, что работает обливиатором в Министерстве, примерно такая: ничего лучшего не нашел? То есть стирание части памяти считается необходимым злом и тех, кто его практикует постоянно, слегка презирают. Или не слегка.

— Кто-то у нас теперь будет вести ЗОТИ? — вслух рассуждала Мэнди. — Два предыдущих учителя не впечатлили.

— Найдут кого-нибудь. Жуликов на островах хватает, — цинично заметила Мораг.