Читаем Нейтрально-враждебный полностью

Рассвет Стасик встретил в состоянии паники, ужаса и всепоглощающего отчаяния. Он буквально не знал, что ему делать дальше. О возвращении в Ангдэзию не могло быть и речи. Там его считали злодеем уровня лорда Мортуса, а то и хуже. Окажись он в руках добряков, те разорвут его на мелкие кусочки. Ну и Колька, вечный мучитель, тоже внес свою лепту, насочиняв каких-то жутких небылиц и окончательно очернив доброе имя Стасика. Нет, о королевстве добра ему следовало забыть.

Вчера Стасик раздумывал о том, чтобы податься обратно в империю зла, но сегодня, на трезвую голову, отверг и эту затею. В какую еще империю он собрался? Ту самую империю, из которой он сбежал, не попрощавшись. Наверняка там его уже считали шпионом и предателем. И тоже успели заклеить все столбы объявлениями о розыске и награде за его аккуратно отделенную от тела голову. А еще в империи проживала Грыжа Антрекотовна, едва ли отказавшаяся от идеи приготовить из него гуляш. А еще там обитал лорд Мортус, пообещавший Стасику ужасные кары в случае предательства последнего. И он наверняка сдержит слово. Сказал, что умучает, и умучает.

Стасик обхватил себя руками и пустил слезу. В этот миг он страстно мечтал вернуться в свой родной мир. Потому что больше идти ему было некуда. Но отправить его на историческую родину могла только магия Ангдэзии. А там его уже ждали… с вилами наизготовку.

Он понимал, что торчать на границе королевства не лучшая идея. В любой момент здесь мог объявиться дозор или какой-нибудь отряд героев, идущий на нейтральную полосу в поисках приключений. Нужно было уходить. Но куда? По обе стороны от нейтральной полосы его поджидала смерть. Сама же нейтральная полоса тянулась в длину на сотни миль, пересекая материк от океана до океана. В этом мире были другие земли, острова и континенты, но Стасик почти ничего не знал о здешней географии. Да и как он сумеет достичь безопасных земель? Один. Без оружия. Без магии. Без пищи и умения ее добывать. А даже если каким-то чудом он и достигнет побережья, не вплавь же ему добираться до другого материка. И где гарантия, что война сил добра и сил зла не захлестнула весь этот мир, каждый его уголок? И куда бы он ни направился, везде его будут ждать либо паладины, либо черные рыцари, готовые с радостью изрубить вчерашнего школьника своими огромными мечами.

Весь день Стасик провел под деревом, с каждой минутой все глубже проваливаясь в бездну отчаяния. Слез пролил столько, что дело уверенно шло к обезвоживанию. Мешок с остатками лепешек валялся рядом с ним – к еде Стасик за минувшие сутки даже не притронулся. Кусок в горло не лез, да и голода он не чувствовал. Чувствовал только страх и обреченность, больше ничего.

День миновал, сменившись вечером, а затем и ночью. Стасик продолжал сидеть под деревом, прикидывая, не попытаться ли как-нибудь свести счеты с жизнью. Он всегда дико боялся смерти, но за минувший день успел пересмотреть свои взгляды на данный вопрос. Окажись он в лапах паладинов, те обязательно станут его пытать. А пытка куда хуже смерти. Смерть мгновенна, а истязание может затянуться на дни и даже недели. А если к делу подключится Колька, то и на месяцы.

Весь погруженный в пессимизм и суицидальные думы Стасик не сразу понял, что слышит какие-то звуки, выбивающиеся из привычного шумового фона окружающего мира. Не успел он опомниться, как рядом с ним громко хрустнула сухая ветка, раздавленная чьей-то неосторожной ногой. Вслед за этим из ночной тьмы долетело сердитое ворчание:

- Грыбан, единорог тебя затопчи, я тебе точно однажды ноги переломаю!

В ответ прозвучал виноватый голос:

- Да я-то что, Зархад? Темень такая, хоть глаз коли.

- А вот я возьму и выколю твои зенки, раз ты ими все равно не пользуешься, - пригрозил первый голос. – Вечно от тебя одни проблемы. Я не посмотрю, что свояк, я….

Тут голос резко оборвался, а когда зазвучал вновь, в нем засквозили хищные интонации:

- Братцы мои, а ведь где-то рядом человек! Тут он, голубчик. Близко-близко.

Стасик содрогнулся – неведомые существа учуяли его присутствие. Сделать это было нетрудно. Стасик уже забыл, когда в последний раз принимал ванну.

- Обшарьте тут все! – приказал голос резко. – Может, подранок затаился.

Роща наполнилась шелестом шагов. В просветах между деревьями Стасик заметил мелькающие тени – невысокие и сгорбленные. Эти существа говорили и ходили на двух ногах, но, судя по всему, не являлись людьми.

Не успел Стасик помыслить о необходимости бегства, как рядом с ним вдруг возникла черная зловещая фигура. Она нависла над ним, обдав крепким запахом пота и несвежим дыханием.

- Нашелся! – прозвучал рядом сочащийся недоброй радостью голос.

Стасик отреагировал на появление очередного чудовища единственным способом, каким умел – пронзительно завизжал. Успел взять высокую ноту и израсходовать половину набранного в легкие воздуха, когда чья-то рука зажала ему рот, а к горлу прижалось что-то холодное и острое. Похоже, это был клинок то ли ножа, то ли меча.

- А ты неплох! – произнес неизвестный, сокрытый тьмой. – Я прямо заслушался.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Коммунисты
Коммунисты

Роман Луи Арагона «Коммунисты» завершает авторский цикл «Реальный мир». Мы встречаем в «Коммунистах» уже знакомых нам героев Арагона: банкир Виснер из «Базельских колоколов», Арман Барбентан из «Богатых кварталов», Жан-Блез Маркадье из «Пассажиров империала», Орельен из одноименного романа. В «Коммунистах» изображен один из наиболее трагических периодов французской истории (1939–1940). На первом плане Арман Барбентан и его друзья коммунисты, люди, не теряющие присутствия духа ни при каких жизненных потрясениях, не только обличающие старый мир, но и преобразующие его.Роман «Коммунисты» — это роман социалистического реализма, политический роман большого диапазона. Развитие сюжета строго документировано реальными историческими событиями, вплоть до действий отдельных воинских частей. Роман о прошлом, но устремленный в будущее. В «Коммунистах» Арагон подтверждает справедливость своего убеждения в необходимости вторжения художника в жизнь, в необходимости показать судьбу героев как большую общенародную судьбу.За годы, прошедшие с момента издания книги, изменились многие правила русского языка. При оформлении fb2-файла максимально сохранены оригинальные орфография и стиль книги. Исправлены только явные опечатки.

Луи Арагон

Роман, повесть
~А (Алая буква)
~А (Алая буква)

Ему тридцать шесть, он успешный хирург, у него золотые руки, репутация, уважение, свободная личная жизнь и, на первый взгляд, он ничем не связан. Единственный минус — он ненавидит телевидение, журналистов, вообще все, что связано с этой профессией, и избегает публичности. И мало кто знает, что у него есть то, что он стремится скрыть.  Ей двадцать семь, она работает в «Останкино», без пяти минут замужем и она — ведущая популярного ток-шоу. У нее много плюсов: внешность, характер, увлеченность своей профессией. Единственный минус: она костьми ляжет, чтобы он пришёл к ней на передачу. И никто не знает, что причина вовсе не в ее желании строить карьеру — у нее есть тайна, которую может спасти только он.  Это часть 1 книги (выходит к изданию в декабре 2017). Часть 2 (окончание романа) выйдет в январе 2018 года. 

Юлия Ковалькова

Роман, повесть
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман