Негр Артур Иванович

– Не смей боле так называть. Младенцу дали имя при крещении, тем именем его и зови. Ступай.

Алешка поклонился, как того требовал Лука Лукич, и послушно побрел домой. Значит, сегодня вечер он проведет вместе с женой и детьми. Впрочем, Лука Лукич может и ночью потребовать к себе в опочивальню музыкантов, если с ним бессонница приключится, а вместе с ней меланхолия придет. А то бывало, что без музыки спать хозяин не мог, и музыканты всю ночь играли, затем еще ночь и еще, пока не надоест Луке Лукичу. Ну, это ничего, Алешка доволен, ибо жил здесь как у Христа за пазухой, другим-то много хуже жилось.

Войдя в избу, он с нежностью посмотрел на жену, кормившую приемного сына.

– Ибрагимка... Ибрагим, – обращалась она к мальчику.

– Не зови его Ибрагимом, – сказал Алешка, – Лука Лукич не велел.

Он вышел на крыльцо полюбоваться простором вокруг. День клонился к закату. Ни ветерка. Хорошо...

* * *

Петюн сидел возле водителя и командовал: налево, направо, прямо, еще направо... Через пяток кварталов свернули на махонькую улочку. Сунув сумму, вдвое превышавшую таксу, Гарпун и Петюн скорым шагом добрались до параллельной улицы, поймали частника и, проехав еще некоторое расстояние, пересели на автобус. Расслабились только дома. Это была квартира Стеллы, которую она, чувствуя приближение смерти, переоформила на брата. Являясь собственником квартиры, прописан он был в доме отца, который «пропал без вести», так что паспорт с пропиской, выуженный ниггером во время аварии, не поможет ментам отыскать Гарпуна. Им в их тупые головы не придет мысль, что у Павла Гарелина есть частная собственность, где он и скрывается.

Гарпун повалился на диван – нестерпимо ныла нога, которую он забросил на мягкую спинку в надежде, что отток крови хоть немного ослабит боль. Петюн расположился в кресле, положив ноги на журнальный столик.

– Убери копыта, не люблю, – проворчал Гарпун.

– Пожалуйста, – развел руки Петюн, нехотя спустил ноги на пол. Достав из кармана золотые побрякушки, он рассматривал каждую в отдельности.

– Не вздумай их сбывать здесь, – предупредил Гарпун.

– Понял. Слушай, ну ты клево придумал с пожаркой!

Старый трюк, проверенный...

Первый настоящий заказ Гарпун получил не скоро, еще хлебнул голодухи, пожил за счет Адреналины, а месяц спустя, после розовой куртки, она передала, что его хотят видеть. Те двое. Грохнуть предстояло неприметного мужичонку. Взяв за правило, никогда не вдаваться в причины, побудившие заказать устранение, и не выяснять, что за человек, которого предстоит убрать, Павел пользовался лишь скудными сведениями: где живет «подопечный», где бывает, примерный распорядок дня.

Щуплый мужичонка ходил пешком или пользовался общественным транспортом, завалить его не составило труда. И кому такое чмо мешало? Но за это чмо заплатили впятеро больше, чем за кусок розовой куртки. Тогда Павла удивило, что человеческая жизнь стоит так мало. А вот за местного бизнесмена он получил солидно: пять кусков в баксах. Оказывается, есть разница меж людьми: одни тянут лямку, и цена их жизни копейка, другие – важные люди, соответственно цена их велика.

Но и повозиться пришлось с заказом. Бизнесмен – фигура, его охраняют телята, ножичком не чиркнешь. Гарпун начал осваивать огнестрельные игрушки. Правда, ему предложили взять помощника, но второе правило Павла – рассчитывать только на себя, а не доверять чужому. Сошлись, что справится и один.

Бизнесмен очень любил бары-рестораны и услады девулек и мальчуганов, короче, у него было два слабых места. Сначала Гарпун обследовал кабаки, в которых бывал крутой мен часто (он думал, что крутой, на самом деле, круче пули ничего не бывает). Гарпун обследовал любимые кабаки, ему приглянулось одно заведение, вернее, сортир в нем: одноместный, с «прихожей», окно вообще расположено уникально – выходило на глухой двор (глуше не придумаешь), но решетка... Несколько раз Гарпун бывал в кабаке, пользовался сортиром не для нужд, а готовил форточку, чтоб можно было открыть ее без шума и снаружи. Двум мордоворотам-заказчикам сказал:

– Надо в ближайшие дни загнать его в такой-то кабак.

– Как действовать будешь?

– Это мои проблемы.