Нефть в обмен на девушку

Филатову было очень жалко Тинни, такую молодую, красивую, любимую. Женщину, которая среди бед и войны просто хотела найти немного счастья. Но она умерла. Умерла случайно и как-то глупо. Про смерть дочери вообще не хотелось думать. Филатов вспомнил не доеденное Зоюшкой мороженое, вспомнил, как она украдкой проглотила последний кусочек, как послушно пошла за Тинни.

Филатов обхватил голову руками и застонал. Он понимал, что переживет все это, свыкнется, человек вообще живучее существо, но сейчас ему хотелось только одного – отключиться, впасть в спасительное забытье. А еще он понимал, что цэрэушник Барри погиб, спасая его. Вот так бывает – всю жизнь ругал американцев, а сегодня они его спасли.

И забытье пришло. Это было похоже на сон – он вроде бы осознавал себя, видел комнату, видел лежащих Барри и Аббаса, но все это казалось таким далеким, туманным, что почти не беспокоило. В голове зазвучали тысячи голосов, они что-то говорили Филатову, но все сразу, и он ничего не понимал. Разрозненные отрывки воспоминаний, похожие на кадры порванной пленки, возвращали его то в Москву, то в Багдад, точно вся прожитая жизнь пробегала перед глазами.

«Наверное, я умер…» – подумал Филатов, и эта мысль показалась ему облегчением.

А потом в комнату кто-то вошел, но Филатов не придал этому значения – теперь ему было все равно. Вошедший склонился над Барри, перешел к Аббасу, а вслед за ним появилась Зоюшка, испуганная, растерянная.

«Вот мы и встретились! – обрадовался Филатов. – А я еще думал, что после смерти ничего нет!»

Зоюшка увидела его, вскрикнула и, стараясь держаться подальше от лежащих тел, подбежала к нему. Филатов потянулся к ней и почувствовал в руках живое, осязаемое тепло.

– Папа, папочка! – Дочка упала рядом с ним на колени, обняла, и ее горячие слезы точно обожгли лицо Филатова.

Нет, он не умер, ведь мертвые ничего не чувствуют! А значит, и Зоюшка жива!

– Как ты? – спросил знакомый голос.

Это был Нидаль. Он склонился к Филатову и делал что-то с его рукой, кажется, проверял пульс.

– Зоюшка, девочка моя! – вырвалось у Филатова.

Он вцепился в дрожащее тельце, прижал к себе и заплакал. Нидаль тронул его за плечо:

– Нам надо уходить отсюда!

Филатов замотал головой – куда уходить, зачем? Зоюшка здесь, рядом, и ему больше ничего не надо. Но Нидаль продолжал настаивать:

– Да посмотри ты вокруг! Здесь нельзя оставаться!

Сознание окончательно вернулось к Филатову, а вместе с ним пришло понимание – Нидаль прав. Если их застанут здесь, среди мертвых тел, то первым делом арестуют. Это в Москве он депутат, лицо неприкосновенное, а здесь – подозреваемый в двух убийствах. А это означает арест, тюрьму и долгое разбирательство, на время которого Зоюшка останется совершенно одна в чужой стране. Не выпуская дочку из рук, Филатов встал. Непонятно откуда взявшаяся сила наполняла тело.

– Идти сможешь? – спросил Нидаль.

– Смогу! – ответил Филатов.

Он в последний раз обвел взглядом комнату – смятые цветы, поломанная мебель, разбросанные игрушки, два неподвижных тела – и мысленно простился со славным парнем Барри. Веселый толстяк оказался настоящим героем!

Все, можно было уходить. Они быстро спустились по лестнице, вышли на улицу и сели в машину – Филатов с Зоюшкой назад, Нидаль за руль. Никто не встал у них на пути, даже не задал лишнего вопроса.

«Я же сказал хозяину, что у нас будет шумный праздник! – догадался Филатов. – И мешать не велел. Вот он и затаился!»

Он усмехнулся – его необдуманная шутка сейчас работала на них, давая время скрыться. А Нидаль уже завел мотор и, стараясь не привлекать к машине внимания, спокойно доехал до причала и свернул в город. Зоюшка висела у папы на шее, точно маленькая обезьянка, и тихонько хлюпала носом. Филатов гладил ее по волосам, шептал какие-то нежные слова и, честно говоря, все еще не верил до конца, что они вместе. Это было необъяснимое, невероятное чудо, и он боялся его спугнуть неосторожным движением или словом.

Когда Филатов понял, что дочка уснула, они уже покинули город и ехали по шоссе. Слева временами мелькало море. Слева? Это показалось Филатову странным – если бы они возвращались в Бангкок, оно было бы справа. Так куда они едут? Нидаль, заметив, что его пассажир беспокойно озирается, сбавил скорость и, свернув на боковую дорогу, остановился в тени деревьев. Филатов осторожно положил Зоюшку на сиденье и вылез вслед за Нидалем. Они молча отошли на пару шагов, Нидаль закурил.

– Ты можешь объяснить, как это получилось? – нарушил молчание Филатов.

– Мы выследили их по сигналу…

– Знаю. Аббас спрятал радиомаячок внутри игрушечного щенка. Дальше!

– Дальше все было просто. Яхта подошла к берегу чуть в стороне от объекта. Охрана держалась хорошо, но долго противостоять нам они не могли…

Филатов представил себе ситуацию: с одной стороны простые контрабандисты, привыкшие воевать с полицией и конкурентами, а с другой – бывшие спецназовцы, подготовленные еще при Саддаме и прошедшие кровавую школу боевых действий. Да, результат предсказать нетрудно…