Неделя приключений

Когда глаза привыкли к темноте, различил в двух шагах большое квадратное отверстие. По краям раскиданы битые, обросшие сажей кирпичи. В кровле вырезана прямоугольная дыра. Через неё падал толстый столб солнечных лучей, обозначенный мириадами снующих туда-сюда пылинок. Ударяясь о кирпичи, столб разбивался на множество пёстрых, угловатых осколков. Внизу было тихо. С плотины доносился шум воды. Осторожно, словно вокруг лежали не кирпичи, а сырые яйца, Федька встал на четвереньки, заглянул в отверстие, увидел пол, усеянный щебнем. Уцелевшая стенка печи выходила в чулан, отделённый от комнаты дощатой перегородкой. В чулане было темно. Федька свесил голову в отверстие — на миг и обратно.

У стола сидел Кирилл Спиридонович. Прохор стоял напротив него. Стоило одному из них поднять сейчас голову, и они увидели бы Федьку.

— Ты что же, дядя Кирилл, продать меня хотел? Принёс?

Этот резкий голос — Прохора. Пауза. Старческое покашливание.

— Тут, Проша, вышло так, что…

— Кррутишь, старый хрыч…

Слышно тяжёлое дыхание, словно человек, взобравшись на крутую гору, остановился перевести дух.

Испуганный голос старика:

— Ты что? Сдурел? Получишь, что обещано. Убери свою оружию и дай слово сказать… Извёлся я весь… Почудилось мне, будто за мной следят. Известно: у страха глаза велики… Да ведь и то: бережёного бог бережёт. Схитрил я малость и уж было на место пришёл, чтобы золото взять. Но поимел опаску… Днём-то, может, и не следят, всё-таки я на людях, а ночью чем черт не шутит…

— Почему же ты решил, что за тобой следят?

— Да не почему. Как-то вечером встретил в мелколесье приезжего, бают: из газеты. Живёт у председателя уж с неделю. Может, он и впрямь из газеты, да ведь на лбу у него не написано. Опять же к Емельяновым моряк приехал, будто бывший Серёжкин командир. Гостит у них. А зачем, ежели Серёжки-то нету…

— Так. Значит, золото взять побоялся, а сюда прийти нет? Да, может, ты хвост привёл…

Заскрипели половицы под грузными торопливыми шагами. Чуть-чуть скрипнула дверь. Убедившись, что снаружи никого нет, Прохор вернулся.

— А в избе-то всё проверил?

— Ты, Проша, не опасайся. Сюда и дорогу-то люди забыли.

— Забыли… Дурень старый!.. Ты на чердаке смотрел? Может, там сидит кто, слушает тебя да посмеивается.

— Господь с тобой…

Прохор подошёл к развалинам печки, остановился под самой дырой.

Федька слышал его дыхание. Он лежал неподвижно, прижимаясь к потолочным доскам так, словно хотел врасти в них. Мозг оцепенел. Вспыхнула одна ясная мысль: «Пропал». Наступила такая тишина, будто всё живое вдруг вымерло на земле. Даже шума воды не слышно. Только в ушах — однотонный звон.

Прохор постоял, прислушиваясь, и отошёл. Федьке стало жарко. На груди и на спине рубаха взмокла. Почувствовал такую усталость, словно целый день дрова рубил.

— Уходить мне надо сейчас, — сказал Прохор. — Они и точно могут за тобой следить. Они ждут, что я, может, к тебе заявлюсь. Но пока не знают, что я здесь.

— Куда ж ты теперь?

— Это уж мое дело. Даю тебе час. Чтобы ровно через час триста монет были у меня в кармане.

— В карман, Проша, этакую прорву не уложишь. Как ни говори, без малого два кила золота. И что ты с ним делать будешь?

— Найду. Может, за рубеж подамся, тут мне всё равно несдобровать. У тебя лодка есть?

— Имеется. В надёжном месте спрятана.

— Перекинь меня на ту сторону Сужи.

— Тогда давай так: я сейчас пойду, а ты через часок приходи к Марфину острову. Я тебя там ждать буду с лодкой и с деньгами…

— Ну, будь по-твоему, — согласился Прохор.

«Час, — соображал Федька. — Если всё время бегом, то до деревни можно поспеть за полчаса. Надо выбираться отсюда…»

Он приподнялся, чтобы отползти на четвереньках к слуховому окну. Но раздумал. Услышит Прохор, вон он какой настороженный, как зверь лесной. Надо подождать удобного момента.

— Так я пойду, — сказал старик. — А ты больно-то не мешкай. Меня тоже могут хватиться. Тут в чулане я тебе харчишек кое-каких припас, так не забудь захватить.

— Ладно.

Прохор вышел проводить старика.

Федька начал осторожно отползать от отверстия, как вдруг из чуланчика до него донеслись тихие голоса:

— Бежим.

— Он сейчас вернётся.

— Через окно.

— Не пролезем. Уметь надо…

— Тогда напрямик, мимо него…

Голоса показались очень знакомыми. Он слышал их не далее как вчера. И это назидательное «уметь надо»… Вспомнил отпечатки детских ног на берегу пруда… «Ясно, Витька и Спартак. Как они сюда попали?» Но раздумывать было некогда. Сейчас вернётся Прохор. Сунется в чуланчик за продуктами и… произойдет страшное дело. Федьку опять бросило в жар. Сердце заколотилось где-то под самым горлом. Что делать? Что делать?

Прошло довольно много времени, а Прохор всё не возвращался. Может быть, крикнуть этим соплякам, чтобы смывались. А если Прохор около дома? Так оно, наверное, и есть: ходит, осматривается.

Запела на все лады дверь. В сенях загромыхали шаги. Прохор вошёл в комнату. Остановился посередине, постоял.

Зашуршал мешком, звякнул металл о металл, потом послышалось бульканье наливаемой жидкости. Прохор причмокнул, крякнул — видно, выпил. Заскрипели половицы — Прохор направился и чулан.