Неделя как неделя

- Где ты, Буратинка? Потерялась? Или что потеряла?

Люся? Как хорошо! Я чуть прикасаюсь к ее руке щекой. Все она понимает. Я действительно потерялась. Потерялась в туче дел и забот - институтских, домашних.

- Я потеряла сводный график результатов всех испытаний, такую таблицу.- Я показываю руками, какая она большая.- Все перетрясла, не понимаю...

- А это не она? - спрашивает Люся, прикоснувшись к белому листу, который лежит посредине стола.

Я беру лист, он раскрывается и превращается в мой график. Меня разбирает смех, я просто трясусь от смеха, закрываю рот руками, чтобы не было слышно, и смеюсь до слез. Смеюсь и не могу перестать. Люся хватает меня за руку, тащит в коридор, встряхивает и говорит:

- Перестань, сейчас же перестань!

Я стою, прижавшись спиной к стене, слезы текут у меня по щекам, и тихо постанываю от смеха.

- Оля, ты псих,- говорит Люся,- поздравляю, у тебя истерика!

- Сама ты псих,- отвечаю я ей ласково и прерывисто вздыхаю.- Истерика - это теперь не модно, теперь короче - стресс. И бьет наотмашь. А я просто смеюсь. У меня очень смешная жизнь. Одно за другим: не успеваешь ни на чем задержаться. Какой-то коктейль из мыслей и чувств. Нет, я не псих... А у тебя вон какие ямы под глазами. Ты что, опять не спишь? Вот ты и есть настоящий псих.

- Я-то давно псих. Но я старше тебя на шесть лет, и у меня дома, ты знаешь, всегда нервы... А ты держись: ты молодая, ты здоровая, у тебя чудесный муж.- Она стискивает мои руки своими худыми пальцами, мне больно от ее длинных ногтей, но я терплю. Она глядит остро прямо мне в зрачки, как будто гипнотизирует.- Ты умница, ты способная, ты полна сил... Ладно,- Люся отпускает мои руки,- давай закурим. Ах да, ты не...- Она сжимает зубами сигарету, щелкает зажигалкой и затягивается.- А зря - помогает. Впрочем, не стоит связываться. Ну так: в перерыв мы с тобой идем в магазин, по дороге ты мне все расскажешь.

Мы идем по улице, я рассказываю про трудности с механической и Валей, про разговор с шефом, про Гулькин живот, про срок окончания испытаний боюсь не успеть.

Люся слушает, кивает головой, то суживает глаза, то раскрывает их широко и говорит: "да-да-да..." или бросает певучее "да-а-а?". Мне от этого уже становится легче. Несколько минут мы молчим.

- Буратинка, ты помнишь, тебя интересовало, кто придумал наш стеклопластик? Я обещала сказать тебе.

- Да, рассказать "преглупую историю".

- Точно. Это даже не история, а просто анекдот. Коротенький. Идея была моя, я сама подарила ее Якову. Не потому, что я такая богатая. А потому, что была беременна. И уже совсем решила родить второго... Не подумай, что Сурен меня допек. Сама решила. Маркуше так лучше. Работать потом я долго бы не могла. Я знала. Пусть, думаю, без меня делают. И подарила.

- Ну и?..

- Что?

- А ребенок? Что же случилось?

- Ничего. Испугалась в последнюю минуту. Сделала аборт. Как всегда, втайне от Сурена.

- Как - "втайне"?

- Так, "еду в командировку" на пять-шесть дней...

Я нахожу Люсину руку и не выпускаю ее. Так мы шагаем рядом. Шагаем и молчим.

В магазинах, где толчея и спешка сегодня больше обычного, мы нагружаем дополна четыре сумки и в три часа отправляемся в обратный путь. Я тащу довольно бодро, а Люся просто переламывается под своей ношей. Вдруг навстречу Шурочка:

- А я решила на подмогу.

Прошу ее взять сумку у Люси, Люся - у меня. Наконец ставим Шуру посредине и несем четыре сумки втроем. Приходится спуститься с тротуара, каждую минуту мы останавливаемся - пропустить машину.

- Девочки, примите нас в долю! - кричат нам двое встречных парней.

- У нас свои мальчики,- отвечаю я. Мне весело оттого, что день солнечный, что мы перегородили всем дорогу, оттого, что нас трое...

Оттого, что я не одна.

Приходим, и тут же появляется Люся беленькая с подсчетами "больных дней". Я, конечно, на первом месте, как и думала. По больничным и справкам у меня пропущено семьдесят восемь дней, почти треть рабочего времени. И все из-за ребят. Все списывают свои цифры, значит, все видят, что у кого. Не пойму, почему мне так неловко. Даже стыдно. Я как-то сжимаюсь, избегаю смотреть на всех. Почему это так? Я ведь ни в чем не виновата.

- Вы заполнили анкеты? - спрашивает Люська.- Дайте посмотреть, как вы считали время...

Но мы так же не знаем, как подсчитать время - на что сколько его идет. "Мамашеньки" совещаются. Решаем, что надо обязательно указать время на дорогу,- все мы живем по новост-ройкам, на дорогу тратим в день около трех часов. "Занятия с детьми" никому не удается выделить - мы "занимаемся" с ними меж другими делами. Как говорит Шура: "Мы с Сережкой весь вечер на кухне, он за день наскучается, так и не отходит от меня".

- Так как же писать про детей? - недоумевает Люся беленькая.

- Какую же неделю подсчитать - вообще или конкретно эту? - спрашивает Шура.

- Любую,- отвечает Люся черная,- разве не все они одинаковы?

- А я не каждую неделю хожу в кино.- У Люськи новые затруднения.

- Что голову ломать,- говорю я,- я беру эту неделю. Неделя как неделя.