Нечто из Рютте

Агнес опять уставилась на него. Молчала с укором и ответила, как отрезала:

– А вот так. Не велит, и всё. Не знаю как.

У двери Волков остановился, скривился от боли.

– Что, нога болит? – спросила девочка.

– Заходи, не стой. – Солдат чуть толкнул ее в спину.

Едва переступив порог, Агнес сразу скинула платье, залезла на кровать, уселась так, чтобы грязными ногами не пачкать перину, и сказала:

– Я сейчас в шар погляжу, а потом вас полечу.

Солдат, тяжело хромая, достал из ларца шар и протянул ей его. Девочка схватила шар так, как голодный схватил бы кусок хлеба, и сразу, словно в омут, кинулась в него смотреть. И тут же заулыбалась. Смотрела она долго, долго и неотрывно. Только дышала часто, словно бежала куда-то, а потом ее начало вдруг потрясывать, передергивать, словно судорогами или как от озноба, но она продолжала улыбаться, только как-то уже вымученно, а трясло ее все сильнее. Солдат не выдержал и выхватил шар из ее рук, а Агнес повалилась на бок на кровать, зажмурилась крепко и закрыла лицо руками. И лежала так, а потом с трудом села, затем слезла с кровати на пол, присела и помочилась, не разжимая глаз. Волков ошарашенно глядел на нее и, видя, что она так и осталась сидеть, спросил:

– Эй, ты в своем уме-то?

– В своем, в своем, – холодно ответила Агнес, встала, покачиваясь, подошла, подняла платье, медленно надела его и снова зажмурила глаза. Стояла, терла их.

– Что с тобой? – спросил солдат.

– Ничего, – медленно ответила девочка. – Просто глаза ломит, аж темнеет в них.

– Ведьму видела?

– Ведьму видела.

– Где она?

– В лесу прячется, вам ее бояться нечего, она вас больше боится. Уходить отсюда хочет.

– Точно?

– Точно. Днем и ночью коршуна-ворона ждет. Говорит, что он силы большой. Она боится, что ее господин с коршуном-вороном не совладает.

– А что за господин у нее?

– Не знаю, но его она тоже боится. Она хочет в своей дом зайти, там у нее есть вещица нужная, а потом уйдет отсюда.

– А висельника она сняла?

– Она, она. С ней сынок ее. Мертвый, но с ней.

– Да как она снять-то его смогла? – не поверил солдат. – Может, кто помогал ей?

– Хватит уже спрашивать, устала я, – ответила девочка. – Полежать мне надо, глаза ломит.

– А пол вытереть не желаешь? А то после тебя как на конюшне.

– Потом вытру, потом, – пообещала Агнес.

– А ногу мне обещала полечить?

– Сказала же, потом! – раздраженно взвизгнула девочка.

– Иди спать в людскую, – произнес солдат и вытолкнул ее за дверь.

В донжоне он собрал людей.

– Сержант, седлай коней, запрягай телегу, четырех людей с собой берем, Сыч и монах тоже едут с нами.

– Куда едем, экселенц? – спросил Сыч.

– В берлогу к ведьме. Ты, Сыч, пару ведер жира из бочек возьми.

– Хибару ее жечь будем? – догадался Сыч.

– Будем, а там вода кругом, все сырое, просто так гореть не будет.

– А я еду? – спросил Ёган.

– Поломойку найди, пусть уберется в моих покоях, одежду к прачке снеси. Мне лучшее платье скоро понадобится. И к сапожнику сходи, скажи, что сапоги мне новые нужны, да из лучшей кожи, самые дорогие.

– Никак праздник какой намечается?

– Намечается, – коротко ответил солдат.

Сколько они ни искали, сколько ни ворошили убогий скарб ведьмы, ничего ценного найти не могли. Сыч с одним стражником в подпол лазил – все без толку. Только травы сушеные, коренья уродливые, всякий мусор да гнилое тряпье.

– Ну не знаю, где еще искать, – говорил Сыч, и было видно, что он устал, – в подполе пусто, кости только. Если только копать начать. Знать бы, что искать.

– Если бы знать, – задумчиво ответил солдат, поднимая на палке гнилую тряпку, – ладно, Сыч, пали хибару, палить-то ты вроде мастер.

– Добро, экселенц, сейчас сделаю.

Но все вокруг было сырым настолько, что даже облитый мерзким жиром хлам плохо горел. Хибара ведьмы сильно дымила и разгоралась с трудом, но все-таки пламя победило. Когда весь дом был охвачен огнем, солдат сказал:

– Ладно, поехали домой.

Добравшись до Рютте, солдат заехал на пепелище, где нашел управляющего, а с ним одного городского.

– А это кто? – псросил он.

– Нотариус, – хитро улыбнулся Крутец, – я пригласил его, чтобы он удостоверил пожар и что больше никакой собственности у Хирша здесь нет.

– Вот как, даже пожар нужно удостоверять?

– С Хиршами по-другому нельзя, на все должен быть документ.