Нечто из Рютте

«Мальчишка, лет девятнадцать, может, меньше, шрам под носом, улыбается, а сам напряжен. Косится на соседа, делает как он. Наименее опасен. Господин в шляпе, лет тридцать, душа компании, улыбается во весь рот, глядит открыто, почти дружески и, когда ударит в спину, будет улыбаться и дальше. Очень опасен, близко не подпускать. И последний, тридцать с лишним… Под модной бородкой белеет шрам, на каждой перчатке по два дорогущих перстня, любимец сеньора, наверное. Кружева под самый подбородок, тоже улыбается, но глаза холодные, кажется, он для себя уже все решил. Какие белоснежные у него кружева. Он самый опасный».

Тот, что был в шляпе, сказал:

– Нет, добрый господин, в дороге нас никто не обижал, слава богу, и не оскорблял. Мы просто хотели увидеть того славного героя, который поймал людоеда и в одиночку побил двенадцать ламбрийских разбойников.

«Зачем я им? Эти господа не из тех, кто поедет смотреть какого-то героя. Кто их послал или кто им заплатил?» – думал солдат.

– Подвиги местного коннетабля сильно преувеличены, – отвечал Волков, – все знают, что упыря поймал барон фон Рютте, а разбойников было сильно меньше. Кстати, да простят меня добрые господа, но я что-то не вижу ваших гербов и цветов вашего сеньора тоже не могу распознать, или, быть может, у вас нет сеньора?

«Конечно, он у вас есть. Какие же белые у него кружева, как будто только надел их… кружева… – И тут его осенило: – Кружева… под такими легко спрятать искусный бувигер, который прикроет горло, горжет, верх кирасы – да все что угодно. Да, под камзолом у него кираса. Дорогая и очень крепкая кираса».

– Мы здесь неофициально, – произнес тот, что был в кружевах, – зачем нам гербы и флаги. Так вы знаете, где найти коннетабля?

– Знаю, – ответил Волков.

Он понимал, что эти господа приехали за ним.

И тут тот, что был в шляпе, тронул коня и не спеша, шагом заехал к солдату под левую руку и стал рядом, не переставая улыбаться. Теперь солдату было сложно держать всех троих в поле видимости. Да… Это были очень опасные люди.

– Прежде чем я скажу вам, где найти коннетабля, – произнес солдат, – может быть, вы представитесь или ваши имена такая же тайна, как и ваши гербы?

Тот, что заехал под левую руку, стал копаться в седельной сумке. Какого черта он там искал, солдат не знал.

«Где этот чертов Ёган?» – думал он.

– Нет, своих имен мы не скрываем, мы же не воры, – начал старший и указал на молодого: – Это фон Плезендорф. – Затем на того, что был в шляпе и стоял слева от солдата: – Это фон Фальц. – Волков, конечно, слышал эту знаменитую фамилию и чуть удивленно поднял брови, фон Фальц поклонился в ответ, продолжая улыбаться. – Мое же имя Кранкль. А как ваше имя, добрый господин?

Он уставился на солдата, ожидая ответа, а тем временем фон Фальц подъехал еще ближе. Теперь он стоял от Волкова на расстоянии вытянутой руки. «Если у него в сумке кинжал или стилет, дело дрянь, – думал солдат. – Никакая кольчуга, даже ламбрийской работы, от прямого удара стилета не спасет. Где же этот чертов Ёган?»

Волков дал коню шпоры, и тот сделал насколько шагов. Остановился, развернулся так, чтобы видеть всех троих, и только после этого представился:

– Моя фамилия Фолькоф, и это я коннетабль Рютте.

– А мы так и подумали, – продолжал улыбаться Фальц.

И в его улыбке, в его словах не было ничего хорошего. Но солдат краем глаза увидел, как из замка выехал верховой, а за ним еще один. Первым был Ёган, вторым ехал сержант.

– Ну, господа, вы посмотрели на меня и познакомились со мной, ваш интерес удовлетворен? – спрашивал солдат, а сам думал: «Молодец мой Ёган, арбалет взвел, и болт уже на ложе, и выглядит как старый проверенный боец, даром что из мужиков».

Подъехал и сержант. А из замка бежали еще три стражника с копьями, в шлемах, готовые к бою.

– А зачем все эти люди? – спросил Фальц, уставившись на приближающихся стражников.

– Хотят поглядеть на вас, не каждый день тут проезжают такие рыцари, – ответил солдат. – А еще они все хотят знать, что столь прекрасным рыцарям нужно в Рютте?

– Не очень-то вы гостеприимны… как вас там? – сказал тот, что был в кружевах.

– Фолькоф, – напомнил солдат.

– Да, Фолькоф.

– Что вам здесь нужно, господа? – уже без излишней вежливости спросил солдат.

– А с чего вы взяли, что мы будем перед вами отчитываться? – с вызовом отвечал фон Фальц, продолжая улыбаться.

Его постоянная улыбка уже начинала раздражать солдата.

– Может, потому что я здесь коннетабль и мне хотелось бы знать, чем я могу помочь столь изысканным господам в нашем захолустье.

– Вы слышали, господа, – произнес фон Фальц, – это уже его захолустье.

– Ваша помощь нам не нужна, и мы будем ездить где хотим, – в первый раз заговорил самый молодой из рыцарей, – и скажите своему холопу, чтобы разрядил арбалет.

Юноша был заносчив.

– Ёган, это господин фон Плезендорф. Если он будет настаивать на том, чтобы ты разрядил арбалет… разряди его ему в ногу, – спокойно и твердо произнес солдат и добавил чуть погодя: – Или в брюхо.

Ёган оскалился так, что это произвело впечатление даже на самого Волкова.