Нечто

– Ну что, грудь моряка – жопа старика? Ща я тебе пасть по самую сраку порву, – пообещал Жгут, приняв боксерскую позу. Концы ветхой рубашки развязались, обнажив костлявую грудь в блеклых татуировках.

– А не пукнешь? – Рост легко уклонился от удара и нанес ему удар в бок. Жгут зашатался, но быстро оправился и попробовал зайти слева, но тут же получил удар в плечо. Рост старался бить вполсилы, хотя мог бы убить его одним точным ударом. Несмотря на то что в стоящем перед ним мужчине и чувствовался определенный навык, годы Жгута были не те, и он это, похоже, понял с первой минуты. Теперь при свете Рост видел многочисленные шрамы, украшавшие бритую голову его соперника. Вопреки высказыванию о том, что шрамы украшают мужчину, Жгута это точно не касалось.

Поняв, что на расстоянии противника не достать, Жгут, свирепо закричав, с неожиданной ловкостью ударил Роста ногой в пах и прыгнул прямо на него. Повалившись на землю, они стали кататься по грязным пакетам и консервным банкам. Дрюня счастливо повизгивал, топчась на своем протезе.

– Э, все хватит! – крикнул Витек. – Устроили тут… говно какое-то. Ничья!

Катаясь по земле, Рост угодил локтем в то, что при каждом удобном случае упоминал Витек, очевидно, собачье. В этот самый момент Жгут, чувствуя, что силы его все же уступают более юному и опытному сопернику, в отчаянии вцепился зубами в плечо Роста. Но тот без особого труда вырвался и оказался наверху, схватив Жгута за горло. Слегка сжал. Лицо бывшего зэка приобрело свекольный цвет, глазные яблоки вылезли из орбит, и он захрипел.

– Тошка! – закричала Даша и, бросившись к ним, принялась отдирать Роста от Жгута. Молодой человек отпустил руку и поднялся на ноги. Затем подал руку Жгуту. Тот кашлял не переставая.

– Вставай… Тошка, – тяжело дыша, сказал Рост.

– Я Жгут, – с ненавистью выдохнул побежденный, но ухватился за предложенную руку. – Для всех вас, кроме Дашки, понятно?!

– Тошка-картошка. Картошка-поварешка! – закричал фальцетом Дрюня, подскакивая на одной ноге. Жгут молча развернулся и двинул ему под дых. Хватая воздух ртом, Дрюня шмякнулся в крапиву.

Рост решил, что сейчас начнется настоящая драка, но, к его удивлению, никто не обращал внимания на подвывающего Дрюню в кустах. Похоже, тумаки он огребал здесь постоянно.

– Все? Вопросов больше нет? – спросил Витек. Казалось, он старался как можно быстрее замять конфликт. Жгут, матерясь сквозь зубы, обнял Дашу, и они пошли за дом.

Дрюня тем временем поднялся на карачки, подполз к деревянной постройке и уселся, облокотившись спиной о стенку.

– Хорошо тому живется, у кого одна нога, – сообщил он с видом знатока Росту. – И залупа меньше трется, и не надо сапога.

Глядя на Дрюню, Рост подумал, что эта поговорка явно не про него.

– Ладно, щас жрать будем, – деловито сказал Витек. – Только за беленькой сгонять нужно. А вон и Джеки Чан с Кешкой идет.

– У вас еще и Джеки Чан есть? – поинтересовался Рост, отряхиваясь. Левый локоть был измазан испражнениями, и он очищал его сорванным лопухом. – Полный набор, как я погляжу… Надеюсь, с ним мне не придется драться?

– Не, он пацан что надо. Не то что какое-нить говно, – с уважением произнес Витек.

Вскоре подошли двое бомжей. Джеки Чаном оказался мужичок неопределенного возраста, не то кореец, не то вьетнамец, едва достававший Росту до груди. У него были длинные слипшиеся волосы и усы, свисающие крысиными хвостиками, в одном из усов застряла обгорелая спичка. Нос был цвета спелого помидора. Он был облачен в серую милицейскую шинель, правда, только с одним лейтенантским погоном, второй болтался на нитках, будто Джеки Чана собирались разжаловать, но он, не выдержав предстоящего позора, вовремя дал деру и избежал этой унизительной процедуры. Полы шинели волочились по земле, в связи с чем Джеки Чан постоянно наступал на нее и спотыкался. По шинели можно было судить о маршруте передвижения ее собственника – спина была покрыта репейниками, низ заляпан свежей слякотью, бок и рукава измазаны цементной пылью. Под шинелью пестрела рваная майка «Metallica». На ногах Джеки Чана были резиновые сапоги, причем левый обмотан медной проволокой.

Второй кадр, Кеша, был не менее колоритным.

– Иннокентий, – он церемонно протянул руку Росту. – Хотя эти невежды меня называют этим дурацким попугайским именем, меня зовут Иннокентий.