Нечистик

  В пещере царила непробивная темнота. Как ни вглядывался юноша - что-то различить так и не удалось. Хотя... Малк пригляделся повнимательней. Нет, он не ошибся, из самой глубины действительно доносилось свечение. Диковинная многоцветность и переливчатость манили к себе. В конце концов, ничего такого не случится, ежели юноша всего только утолит свое любопытство. Парень решился - и, стараясь не обращать внимания на вопящее чувство осторожности, все-таки вторгся в чужое жилище. Сын мельника подплыл ближе к загадочному радужному сиянию.

  Его источал невиданной красоты черный жемчуг, размером с человечий глаз. Камень был впечатан в стену.

  - Не место этакому великолепию прозябать в глубине черной пещеры, - решил сходу Малк. - Такой жемчуг должен радовать и восхищать людей, а не томиться в недрах стены. Вот нежная шея Ладушки подходила для него как нельзя кстати. А здесь-то на камень и смотреть-то было некому. А озерницы, ежели что, сумеют найти еще. Чай раковин на дне немало.

  Верный меч легко выскреб необыкновенный самоцвет. Но это оказалось большой ошибкой. Лишь только рука сжала увесистую добычу, как в пещере что-то запищало. Юноша отпрянул:

  - Что за...

  Звук стал расти. Соседние дома тут же подхватили его - и в мгновение ока одинокая маленькая пищалка преобразовалась в лавину и заполнила собой всю зеленоватую толщу. В ответ сверху заревели водяные девки. Малк, так и не успев ничего рассмотреть, бросился прочь из города. Нужно было обязательно добраться хотя бы до водорослевых зарослей. Там бы он смог затеряться. Авось, озерницы не заметят!

   Тело изгибалось так быстро, словно его били конвульсии. В мозге пульсировала злость, смешанная со страшным желанием поскорее выбраться наружу. Зачем же он полез внутрь пещеры?! Зачем посягнул на чужое добро? Ведьмак же предупреждал! Малк корил себя, на чем свет стоит, но легче не становилось. Едва достигнув гарцующих лент, юноша почувствовал, как вокруг него заколыхалась вода. Он выдавшимся наружу хребтом чуял: в город возвращается разгневанное полчище. Озерницы молчали, но вода словно нагрелась от их ярости. Малк замер, прижав к груди меч, ось и камень, не смея шелохнуться. Лишь его ступни-ласты на сведенных вместе ногах еле заметно разгребали воду, по капельке преодолевая очередной аршин. Только бы разминуться. Только бы из-за какой-нибудь водоросли не вылезла зеленовласая голова. Юноша впервые за все свое пребывание в Гиблом озере ощущал себя чужеродным и беззащитным - и это ему сильно не нравилось. Даже вода вдруг превратилась из желанной стихии во враждебный омут. Но сын мельника продолжал плыть. Казавшиеся сначала такими густыми водорослевые заросли теперь представали редколесьем, готовым выдать в любое мгновение непутевого новоявленного озерника истинным владычицам озера. Все вмиг обратилось против него. Но Малк не собирался сдаваться просто так. Слишком многое зависело от него. Ах, ну почему же он раньше это не вспомнил и не перебил свое любопытство, когда лез в чужую пещеру и брал самоцвет? Болван! Тупица!

   Водяные девки беззвучно шныряли туда-сюда в поисках наглого вора. Юноша уже не в первый раз заметил мелькнувший силуэт всего в десятке вершков. Он страшно волновался и был невероятно рад, что его изменившееся сердце не способно выдать местонахождение хозяина редким и глухим бульканьем. Надо же, когда это изумрудные ленты успели так вырасти? Когда же закончится этот подводный лес? Не отличавшийся терпением, Малк самую малость прибавил скорость. Озерницы продолжали исследовать заросли. Их силуэты замелькали еще чаще. Юноша не переставал двигаться, но отчетливо понимал, что его терпение не способно боле тягаться с выдержкой водяных плутовок. "Еще чуть-чуть, еще капельку, еще немного...". Но предательская чащоба Тихони разрослась на сажени вверх и даже близко не собиралась заканчиваться. Вода накалялась, напряжение разбухало. Ну же, надобно потерпеть, еще хотя бы с дюжину четвертей. Но Малк все хуже и хуже слышал голос разума, его порывистая сущность практически вытеснила все здравомыслящие доводы. "Погоди, ты можешь все окончательно испортить". Но тоненький голосок рассудка стих под натиском взорвавшегося терпения. Юноша, крепко прижимая к себе драгоценные предметы, резко устремился вверх, не замечая ничего вокруг.

  - Вон он! Хватайте его! Вор! - послышались сдавленные пучиной голоса позади. Но Малк плыл во всю прыть, не оглядываясь. В голове билась одна мысль: только бы добраться. Каждая клетка осязала погоню. Несколько раз сын мельника даже ощущал, как чьи-то скользкие ласты смыкались вокруг щиколотки, и, хвала богам, тщетно соскальзывали под напором очередного рывка. Доплыть, главное доплыть!