Нечисть так уязвима (СИ)

Юлия Бурова Нечисть так уязвима

— Не смотри так пристально, ты меня смущаешь, — Рик сидел на моей кухне, с аппетитом поглощал приготовленную наспех яичницу и рассказывал о своих невероятных приключениях по пути ко мне.

— Ты на это способен? — я, облокотившись на стол, не сводила с него взгляда и млела от счастья, наслаждаясь сказочным зрелищем, как любимый мужчина кушает.

— Смущаться? Конечно. Рядом с тобой я способен на невероятные вещи, — маг промокнул хлебом остатки яичного желтка на тарелке и забросил последний кусочек в рот, смущённым он при этом точно не выглядел. — Уже за полночь. Пора. Мне ещё на другой конец города ехать, — сообщил Рик, мельком глянув на наручные часы. — Нам завтра на работу, — он поднялся и направился к выходу. — Спасибо за ужин, с меня завтрак.

Я удивлённо наблюдала как маг, помыв свою тарелку, отправился в прихожую. Где его ждал сюрприз, мой новый домашний питомец подгрёб под себя ботинки гостя. За наглую попытку отобрать часть гардероба силой, Рик был награжден добродушным оскалом и утробным рычанием.

— Ты куда собрался? — озвучила я наш с медвежутью вопрос.

— Домой, — с видом невинного агнца сообщил Рик.

— Ладно, если опустить вопрос о том, откуда у тебя через два месяца пребывания в нашем мире взялся дом, поинтересуюсь: как ты собрался туда добираться, когда общественный транспорт уже давно не ходит? Или намерен пугать людей телепортацией?

— Я на машине. Завтра заеду за тобой, подброшу до работы, оценишь, — резким едва уловимым движением маг вырвал обувь у Рекса. — Настён, ты славная, добрая умная девочка, наверное, даже слишком хорошая, для такой сволочи как я, — его голос ядом разливался, отравляя горечью слов. — С моей стороны было бы малодушием, воспользоваться твоей добротой, ворваться в твою жизнь, оккупировать территорию, поселиться на коврике и ждать, когда из жалости ты пустишь меня к себе в постель. Будь на твоём месте другая, может я бы и сделал нечто подобное, но не с тобой, тем более твой коврик уже занят, — он грустно улыбнулся и скосил взгляд на наблюдающую за происходящим собаку. — Мне не нужны авансы, я хочу действительно стать тебя достойным.

На этих словах медвежуть громко вздохнула и ушла в комнату, оставив нас одних в маленькой прихожей выяснять отношения. После его речи эйфория от долгожданной встречи начала сходить и на смену ей пришло недоумение, я вновь наступила на грабли «я тебя не достоин». Меня поставили на пьедестал и собирались завоёвывать, невероятно усложнив совершенно простые вещи. Снова я стала заложником собственной порядочности и интеллекта, и самое ужасное, что примерно через это я уже проходила года три назад. Закончилось всё печально — для меня. Он — так и не достигнув «моих духовных и интеллектуальных высот» — по его мнению, утешился в объятьях девушки попроще, не такой умной и хорошей как я — по его мнению. Хотя, по-моему, все мыслимые и не мыслимые высоты он перелетел и был сцапан моей злейшей подругой на подлёте олимпу, куда, насколько я знаю, он под её чутким руководством долетел и прекрасно чувствует себя в кресле акционера одного небезызвестного в нашем мире ОАО.

И что мне было сказать этому идиоту, который смотрел сейчас таким серьёзным взглядом, самых красивых темно-фиалковых глаз, в то время как во мне закипала злость от слов «слишком хороша». Что он дурак, и не надо меня завоёвывать — я и так вся его: от кончиков волос до кончиков пальцев на ногах. Что не нужно ничего придумывать и доказывать, а нужно просто остаться. «Слишком хорошая!»

— Конечно, ты прав, — голос не дрогнул, улыбка вышла вполне натуральной, за последний месяц я хорошо натренировалась. — Спокойной ночи.

— Почему твоё «ты прав» очень похоже на «я обиделась»?

— Ничего подобного, — я протиснулась между магом и стеной, открыла дверь. — Жду тебя утром, мне к восьми нужно быть на улице Седова и не забудь, что обещал завтрак.

Прощальный поцелуй получился холодный и скомканный, в связи с моим упавшим настроением. Жаль, что упало оно, а не я, с пьедестала.

Когда за Риком закрылась дверь, моя искусственная улыбка сползла с лица, я, еле передвигая ноги, пошаркала к дивану. Благо в квартире в тридцать квадратов идти было не далеко. У моего ложа, ожидала рыжая медвежуть, с печалью во взоре.

— Вот так, Рекс, хорошие девочки обречены на одиночество, — пес поднялся и ткнулся мокрым носом мне в ладошку. — Хоть ты меня понимаешь, — я опустилась на пол и обняла собаку, зарывшись лицом в его густую рыжую шерсть. От Рекса совершенно не пахло псиной, скорее чем-то молочным или цветочным. Собака терпеливо выдержала мои ласки и, напоследок лизнув в нос, отправилась спать в прихожую. Спрятавшись между диванных подушек, за нашими обниманиями, ревностно наблюдала кошка. Но стоило мне улечься, как пушистая ревнивица всё простила, забравшись на грудь, громко заурчала.

* * *