Небоскреб

Надо же, на утренней трапезе первыми мы не стали, нас приветствовали Григорий с Фрицем, у которых завтрак был уже в полном разгаре. Набрав утренней подкормки и себе, мы присоединились к ним.

— Пауль, — начал Фриц после взаимных пожеланий доброго утра, — Григорий сказал, ты можешь высокое место здесь занять?

— Пока об этом говорить рано, — значит, Авдеев начал-таки закулисные игры вокруг здешнего трона, — но исключать такую возможность нельзя.

— Григорий предлагает мне также работать здесь, — удивил меня Фриц. Хотя чему тут удивляться, говорил же директор, что с потомками строителей есть некоторые сложности, потому и «Новое поколение» затеяли… Я уже собрался поинтересоваться, что сам Фриц об этом думает, но тут в столовой появились Антон с Аней, и продолжать мы с ним не стали, тем более, почти сразу за юными спортсменами нарисовались и Михайловы.

После недолго обсуждения мы единогласно утвердили сегодняшнюю программу. В её основу легли вчерашние предложения, так что обед в небоскрёбовской столовке мы дружно отменили, решив попить кофе в «Молотове», потом погулять по городу, благо, погода способствовала, а затем как следует посидеть в «Трёх ступеньках».

Что решили, то в полном объёме и исполнили, разве что не к месту закапавший дождик загнал нас в «Три ступеньки» немного раньше, чем это изначально планировалось. Ну да, пока мы мотались в иных реальностях, в Зухове уже началась осень, пусть пока и без особых холодов и затяжных дождей. Так сложилось, что о работе за столом не говорили, и без того нашлись темы для живого и приятного общения. Я травил анекдоты, все прочие рассказали хотя бы по одному смешному или просто интересному случаю из своей жизни, поболтали о фильмах, музыке и всём таком прочем. Хорошо, чего там… Но у меня как-то не выходила из головы поднятая Фрицем тема. Авдеев молодец, времени не теряет, обрабатывает нашего немецкого товарища. А что, если и не затащит немца в УСД, так почти наверняка попробует завербовать в агенты. Не знаю уж, чего такого секретного может выведать владелец художественной галереи, но уж агентом влияния будет очень даже ценным. Интересно, а в УСД Авдеев Фрица кем бы хотел видеть? Уточню — видеть после того, как директор Управления Специального Домовладения города Зухова Вайсс Хельмут Францевич покинет своё место.

Вообще, насколько я понимал, самым эффективным способом сковырнуть Кощея из директорского кресла была бы отправка на пенсию. Но почему-то у его недоброжелателей такой номер не прошёл сейчас, и думаю, не проходил и раньше. Почему я так думаю? Да потому что по всем законам, пенсию он себе давно уже заработал, и даже не один раз. Да и само решение с пенсией лежит на поверхности… Но раз это не сработало сейчас и не работало раньше, должна же быть тому убедительная причина? Причина эта, впрочем, тоже была на виду, искать её особо не приходилось. Хельмут Францевич выглядел, а скорее всего, и на самом деле являлся незаменимым. И тем не менее возраст директора просто-таки требовал каких-то осмысленных действий по поиску его замены — что от противников, что от сторонников. Нет, надо с Григорием ещё раз поговорить, а лучше с самим директором… Раз уж случился с Кощеем Бессмертным административный наезд, от последствий которого мы прятались хрен знает где, то теперь события должны развиваться быстрее — Вайсс просто обязан принять меры если и не к сохранению своего положения, то к тому, чтобы его преемник продолжил работу Управления в том виде, в каком она ведётся сейчас. Ох, чувствую я, надо с директором побеседовать по душам, надо… Впрочем, и с Григорием надо, и с Маринкой, и с Наташкой, и со всеми нашими. Но сначала — с директором. Что ж, надо, значит надо — завтра после выхода и напрошусь на приём. Или сегодня же Наташке удочки закинуть? Хотя что она тут сможет сделать, не шибко заметно, чтобы Кощей придавал такое уж очень большое значение родственным чувствам… Ладно, кое-что можно попытаться прояснить сейчас и не у Наташки.

— Григорий, у вас ничего не говорят насчёт тех проблем, от которых нас на базу услали? — как бы между делом спросил я.

Авдеев нехорошо посмотрел на меня и тихо сказал:

— Об этом следует говорить или в нашем здании, или там, — на «там» он нажал голосом так, чтобы все поняли, о чём речь. — И точно не здесь.

Вот гад, секретность свою вспомнил… Что ж, я тут сам виноват, не подумал. Но вот в том, что знает Авдеев чуть больше любого из нас, я теперь уже был уверен. Тем более не помешает прояснить у него хотя бы что-то, чтобы удобнее было говорить потом с Хельмутом Францевичем.

Возможность такая представилась по возвращении в небоскрёб. Авдеев предложил всем прослушать короткую информацию, открыл своим ключом-картой какую-то комнатку и заведя нас туда, обратился с короткой речью: