Небо цвета стали

– Он обещал, что за вами не станет подглядывать ни один мужчина, и он сдержал слово. А благодаря этому вам нынче нет нужды раздеваться, чтобы я могла вас осмотреть.

Минуту-другую они мерились взглядами, и Кейлеан внезапно поверила, что если бы эта невысокая женщина в скромном платье приказала, то они и вправду стояли бы сейчас с Дагеной голыми, позволяя осматривать себя, словно лошади на торге.

Потому что так приказал Ласкольник.

– У вас шрамы как у профессиональных солдат. Для одного-двух еще можно было бы придумать какую-то сказочку: нападение, случившееся давным-давно, или падение с коня прямо на торчащий из ограды гвоздь, однако подобную коллекцию не скроет ни одна правдоподобная история. А потому мы введем верданнский обычай, согласно которому никто, кроме ближайшего окружения, не имеет право увидеть княжну крови без одежды. Не знаю, кто с вами поедет, Эккенхард все еще над этим раздумывает, но наверняка это не будет слишком большой эскорт, а потому графиня предложит вам нескольких служанок в помощь. Держите их на расстоянии, следите, о чем рядом с ними говорите, и не позволяйте им увидеть вас голыми. Купание только вместе с Инрой, под какими-нибудь занавесями. То же самое касается и тебя, хотя здесь такой жесткой приватности не удастся обеспечить настолько просто, а потому тебе придется пользоваться водой исключительно после купания ее княжеского высочества. Понятно?

Они кивнули.

– С нынешнего момента мы вводим несколько новых правил. Во-первых, Кайлеан и Дагены не существует. В этой комнате находятся лишь Инра и Гее’нера. Именно так вы должны друг к другу обращаться, и только на эти имена вам следует реагировать. Причем ты, Инра, должна сохранять по отношению к княжне уважительную дистанцию. Это может быть уважение, полное симпатии, но никакого толкания в бок, обзывания и глупых шуточек. Она платит тебе немалые деньги, а если ты потеряешь эту работу, тебе некуда будет идти, ведь ты убогая сирота. Думай таким вот образом, поскольку одна ошибка может все погубить. Помните, зачем вы туда отправляетесь. Если подозрения Крысиной Норы верны, жизнь ваша будет зависеть от единственной гримасы и улыбки. Понимаете?

«Проклятие, – Кайлеан поерзала в кровати, – мы наверняка сильнее ее, и у нас есть оружие, но именно она здесь решает. Это не игра железа и стали, но игра подлости и тайн. Она стиснула кулаки.

Это не наш мир».

И кивнула.

– Во-вторых, отныне вы одеваетесь, – Бесара очаровательно улыбнулась, – в соответствующие платья. Вы ведь когда-то ходили в платьях, верно? Нет-нет… это просто шутка, но со штанами и рубахами, пошитыми по мужской моде, покончено. Для тебя, Инра, у меня есть несколько платьев: скромных, но со вкусом, для княжны – несколько традиционных верданнских одеяний, вполне приличных. К тому же чулки, белье, немного косметики. Никаких сабель, ножей и кинжалов.

– Мне идти с голыми руками на волков?

– Ты удивишься, детка, сколько оружия может оказаться у скромной дамы эскорта и что можно сделать с человеком при помощи обычного зеркальца из полированной стали. Я покажу вам. В-третьих, – она энергично хлопнула в ладоши, – хватит холода и сырости.

Дверь отворилась, и вошел Эккенхард еще с одним мужчиной. Они тащили подвешенную к палке железную корзину, до краев наполненную крупной галькой. Даже сидя в постели, девушки почувствовали исходящее от нее тепло.

– Принесут еще одну и станут менять их несколько раз на день. В таких условиях, как здесь, человеку неудобно думать и запоминать важные вещи. А это весьма скверно, я права?

Обе они поглядели на корзину, на красного от усилия Крысу и широко улыбнулись. Похоже, день закончится получше, чем все остальные до того.

– Вы несомненно правы, госпожа Бесара.

* * *

Кей’ла шмыгнула в кусты и припала к земле. Острая горная трава неприятно царапала голые плечи, однако она не обращала на это внимания. Нее’ва была уже близко и в любой момент могла ее заметить. Но она никогда ее не найдет. Никогда, никогда, никогда!

Кей’ла вжала лицо в мох и задержала дыхание.

Никогда!

Сестра вышла из-за дерева, огляделась с несколько ипуганным лицом, открыла рот, но отказалась от мысли звать ее. Нет смысла кричать тому, кто убегает, вопя, что не вернется уже никогда. По крайней мере пока кое-кто не остынет и не захочет сам оказаться найденным.

Ну и конечно, оставалась еще проблема леса. Деревьев, кустов, зарослей травы, что казались шерстью притаившегося чудовищя, теней, странных шелестов, таинственных отголосков и того, что земля – вместо того чтобы лежать, по заветам богов, плоско – громоздилась все круче, а деревья – благодаря некой магии, не иначе, – росли вертикально. И проблема того, что она задыхалась, пробежав едва половину мили, поскольку ноги не привыкли взбираться.

Пугающее место.

Кей’ла глядела, как Нее’ва минует ее укрытие и идет дальше. Не отозвалась, даже не пошевелилась, хотя и лицо сестры, и вся ее фигура выражали немую просьбу. Найдись, найдись, прошу! Прости меня!

Нет! Никогда Кей’ла не простит Нее’ве того, что она сказала! Никогда! И никогда не вернется домой!