Небеса могут подождать

— Что вы здесь делаете? — резко проговорил Корин, намеренно оставляя в стороне вопрос о смерти Эпилгейта.

— Ну… — замялся молодой человек. — Это не так-то легко объяснить.

— И все же придется, — мягко нажал Корин.

— А кто вы такие, господа? — с внезапным подозрением осведомился Лесли Энджел. — Вы не похожи на полицию… Кто вы?

— Мы друзья погибшего джентльмена, — объяснил Корин, — и мы намерены заняться выяснением обстоятельств его смерти. И прежде всего — вами.

— Мной!.. — Лесли всплеснул руками. — Да если бы вы только знали… Ах, черт… — Он подошел к бару, извлек первую попавшуюся бутылку, налил себе солидную дозу и проглотил. Стефи обогнула стол, взяла оставленную Энджелом бутылку и наполнила для себя второй бокал.

Негромко, музыкально зазвонил телефон. Корин поднял трубку, прижал к уху, но не откликнулся. Незримый абонент также молчал, потом подал реплику.

— Эпилгейт! Александр, отвечайте! Это вы?

Корин мгновенно узнал голос Коллинза. Трудно было не узнать голос человека, когда-то бывшего его персональным врагом, а затем ставшего другом.

Корин с облегчением перевел дыхание.

— Алло, полковник… Говорит Корин.

— Корин? — удивленно и встревоженно отозвался Колинз. — Что вы там делаете? Где Эпилгейт?

— Эпилгейт рядом со мной, но он мертв.

Коллинз застонал.

— Эпилгейт! Теперь еще и он!

— Теперь еще? Фрэнк, что это значит? Только что и меня пытались убить. Эпилгейта застрелили в гостинице. Что происходит?

Коллинз помолчал, словно решая, что можно сообщить Корину и в каких пределах.

— Слушайте, — сказал он наконец. — Я во Флориде, сейчас вылетаю в Лэнгли. В Париже я смогу быть завтра. Как с вами связаться?

— Не знаю. Со мной Стефания… Не хочу возвращаться домой. Вы можете перезвонить минут через двадцать?

— Да, до самолета есть время.

— Хорошо. Попробую что-нибудь придумать. — Корин вернул трубку на аппарат и снова обратился к Лесли. — Так я вас слушаю, молодой человек.

Лесли скривился.

— Слушать придется долго! И почему я должен вам доверять?

— Потому что в противном случае я вызову полицию, — Корин по глазам Лесли понял, что нащупал верную струну.

— Нет, только не это! Меня и без того ищут…

Я не убивал этого джентльмена, клянусь, и мистера Каннингхэма я также не убивал… — Лесли спохватился и инстинктивно прикрыл рот рукой, но было уже поздно.

— Каннингхэма? — Корин прищурился. — Джона Каннингхэма?

— Вы и его знаете?! Черт, ну и влип же я в дерьмо!

— Хорошо. Допустим, я вам верю. Вы не убивали, — постарался успокоить его Корин. — Но вы назвали одно имя, из чего следует, что у вас имеется некая информация. Мне она необходима. Расскажите все, а потом подумаем, как быть дальше.

— Рассказывать… Здесь?! — Лесли сделал жест, указывающий на тело майора, замершее в кресле. — Да если кто-нибудь… Я живу в номере 320, давайте перейдем хотя бы туда.

Позвонил Коллинз.

— Вероятно, я буду в этом же отеле, в номере 320, — сказал ему Корин, — но если меня там не окажется, жду вашего звонка завтра… Скажем, в двадцать один, подходит?

— Да.

— В холле «Плазы». Аварийный ход — ресторан «Латойя». Найдете в справочнике…

Полковник попрощался, послышались гудки.

Прежде чем отправиться вслед за Лесли в его апартаменты, Корин на коленях облазил номер Эпилгейта и ничего не нашел, даже стреляной гильзы.

— Пошли, — распорядился он и подхватил Стефи под локоть.

То, что Лесли Энджел говорит правду и его опасаться не надо, Корин понял довольно быстро.

Лесли с гордостью для идентификации своей личности продемонстрировал ветхую газетную вырезку на немецком языке. Заметка с мутной фотографией улыбающегося Лесли повествовала о выходе на германской фирме «Раудрайдер» первого альбома Лесли Энджела под названием «Энджел Даст ин Хэвен» — «Ангельская пыль в небесах» — каламбур, которым автор очень гордился, ибо он намекал и на рай, и на наркотики, и на фамилию музыканта…

— Никогда не слышал, — проговорил Корин, возвращая заметку.

— Ну… По правде сказать, я не очень знаменит, — смутился Лесли. — Но это довольно интересная музыка. Немного похоже на то, что делает Джо Сатриани, но тяжелее, с такими киссовскими интонациями…

— Музыковедением займемся после, — жестко оборвал Корин. — А сейчас выкладывайте по порядку все о Каннингхэме и о том, как вы оказались в номере майора Эпилгейта.

— Майора?! Он что, тоже…

— Тоже, — усмехнулся Корин. — И не пейте пока больше. Вы мне нужны в нормальной форме.

Лесли отдернул руку от бутылки. Он говорил почти час, начав со скандала на яхте Арчибальда до встречи с Кориным в номере 300. Он продемонстрировал документы на имя Каннингхэма и Лундквиста, три подобранные в деревянном домике гильзы и записку «Лион-300». Корин и Стефи слушали, не прерывая.

— Дверь была открыта, — закончил рассказ Лесли, — я вошел, зажег свет и увидел мертвого майора. Тут появились вы… Вот и все. — Он облизнул пересохшие губы и выпил-таки бокал виски.

Корин рассматривал гильзы.