Небеременная

– Нет. Нет-нет-нет-нет-нет. – Это было гораздо хуже, чем перепрыгнуть через забор. Нам нужно проехать две тысячи миль; и по пути наверняка встретятся полицейские. Что, если Трэвис заявит о том, что у него украли машину? И тогда я весь первый год после окончания школы прохожу в оранжевом тюремном комбинезоне. А все потому, что Бейли считает, будто «камри» не слишком хороша для того, чтобы проделать на ней долгий путь. Мое первое впечатление от нее было правильным. Не то, что я не умею веселиться. А просто-напросто Бейли безумна. Открыв дверцу, я выбралась наружу. Бейли последовала за мной.

– Эй, теперь ты считаешь меня преступницей. Тебе следовало бы понять меня и посочувствовать.

Я в ярости ходила взад-вперед.

– Не понимаю, с какой стати я удивлена. Само собой разумеется, что машину ты угнала.

– Ха! До сих пор самой крупной моей кражей была майка. Вообще-то я утащила манекен, но сделала это ради майки.

– Да какое мне до этого дело, Бейли? Меня же того и гляди арестуют.

– Этого не произойдет. Потому что мы не будем превышать скорость. А если нас все-таки поймают, я смогу представить историю твоей беременности в самом удручающем свете, идет? – Она стояла, держа руки в карманах, и была совершенно спокойна.

Я с трудом удержалась от того, чтобы не толкнуть ее. Но лишь сердито наставила на нее указательный палец.

– Вот почему. Вот почему наша с тобой дружба в свое время закончилась.

Непринужденная улыбка Бейли завяла, она напряглась.

– Да? Наша с тобой дружба закончилась, потому что, став старшеклассницей, ты оказалась слишком уж хороша для меня.

– Неправда. В девятом классе я пригласила тебя на день рождения. Ты присосалась к бутылке амаретто, и тебя вырвало на мой праздничный торт.

Но вместо того, чтобы изобразить раскаяние, Бейли ухмыльнулась:

– Никто не любит морковные торты.

– Я люблю! Ты совершенно невыносима! Разве можно было с тобой дружить?

– Мои родители разводились! Прости, пожалуйста, что я не оправдала твоих ожиданий, Мисс Совершенство! – Внезапно Бейли тоже начала кричать – так же сердито, как и я.

– Ты полностью изменилась!

– Ты тоже!

– Но я не стала одеваться во все черное! – Мой гнев был таким всеобъемлющим и внезапным, что я стала задыхаться. Бейли смотрела на меня как-то странно. – Что такое?

– Твои джинсы.

– А что с ними не так? – озадаченно спросила я.

– Сама посмотри, – показала Бейли.

Я опустила глаза. Джинсы между ног и одна их штанина были темными и влажными. Я дотронулась до ткани. Пальцы стали красными. Я в шоке смотрела на них.

– У меня кровотечение.

192 мили

– Поверить не могу! Я спасена! – Я вбежала в женский туалет, ослепленная ярким светом, ворвалась в ближайшую кабинку и захлопнула за собой дверь. Бейли ворвалась туда вслед за мной. – Это мои самые счастливые месячные! – почти пела я, стягивая штаны.

– Эй, ведь это не причина для того, чтобы не оттянуться на уик-энде, верно? – спросила Бейли. – Ты же сама сказала, что мы поедем в Розуэлл.

– О нет. – Я в недоумении смотрела на свои трусы.

– Все хорошо? Тебе нужна прокладка?

– Да ты издеваешься!

– Что?

Я вышла из кабинки и направилась к раковине. Включила воду, взяла бумажное полотенце и начала тереть им джинсы. – Гребаный фруктовый лед!

При ярком свете это было совершенно очевидно. Я каким-то образом умудрилась вывалить его на себя, наверное, когда Бейли удирала, словно маньячка, от копов. Я продолжала яростно, со слезами на глазах, тереть джинсы. Бейли стояла в сторонке, и понятно было, что она не знает, что делать и как себя вести.

– Плохо дело.

– Да уж. Я беременна и застряла где-то – непонятно где – в компании преступницы, а мои единственные джинсы в ягодном соке. – Я изо всех сил старалась не заплакать.

– Хватит. Ты опять за свое?

– Да! – Я скомкала бумажные полотенца, бросила их в мусорницу и поплелась прочь из туалета. Я была насквозь мокрая, а джинсы так и оставались красными. Ничего хуже со мной в этот вечер произойти уже не могло.

– Привет, малышка.

Я вскрикнула. В желтом круге света от ближайшего фонаря, с дюжиной красных роз в руках стоял Кевин. Бейли, шедшая позади меня, застыла на месте.

А потом снова воздела руки к небу.

– Пресле… – Я опустила ее руки.

– Он стоит между нами и машиной, – тихо проговорила я. – Что будем делать?

– Значит, мы снова «мы»? – В голосе Бейли звучала надежда.

– Ты безответственная, импульсивная преступница. Но в данный момент у меня нет выбора. Так что ты права, мы – опять «мы». Бейли улыбнулась, и я едва удержалась от того, чтобы не закатить глаза. Мы с ней осмотрелись. Фургон Кевина был припаркован рядом с «эль камино», а мы с ней стояли на дорожке, что вела к стоянке. До нее от туалета было ярдов пятнадцать.

– Я просто хочу поговорить с тобой, малышка. Смотри, цветочки! – Кевин помахал мне букетом, словно убеждал собаку подойти и съесть лакомство.

– Даже если у нас получится сесть в машину, он поедет за нами, – прошептала Бейли.

– И как только он нас нашел?

– Сейчас это не важно. Нужно вывести его фургон из строя.