Экономист резко выпрямился и даже пристукнул ладонями по столу. Весь его вид показывал, что спорить здесь бесполезно. Как можно спорить с законами экономики? Мне, впрочем, даже не пришлось ему отвечать. Человек, сидевший напротив, кстати тоже экономист, скрипучим голосом заявил, что он бы немедленно согласился с доводами уважаемого Дмитрия Яковлевича, если бы не очевидные факты. Непонятно, почему Дмитрий Яковлевич решил, что на Западе, в Европе и США, построен именно либерализм. По его скромному мнению, это не либерализм, а что-то другое. Или, если хотите, либерализм – в западной версии. Но ведь либерализм может существовать и в других ипостасях. Костюм всегда есть костюм, однако размеры его, фасон, цвет, материал сильно варьируют. Мальчишеский костюм не натянешь на взрослого, женский – на мужчину, и наоборот. С чего это Дмитрий Яковлевич взял, что западная версия либерализма нам подойдет? Она нам не подойдет, и прежде всего потому, что у нас климат не позволяет. Среднегодовая температура в России ниже, чем в ведущих индустриальных державах. У нас значительно выше накладные расходы: на толщину стен, на фундаменты, на утепление окон, на прокладку коммуникаций, на одежду, на обувь, на питание, на отопление. Эффективную рыночную экономику нам не построить. Производство в России всегда будет дороже, чем производство на Западе. Ранее, до эпохи глобализации, это принципиального значения не имело, но теперь, когда товар проще завезти из Малайзии, чем производить здесь, в условиях открытой мировой экономики, российское производство оказывается заведомо не конкурентоспособным… То же самое, кстати, и с гражданским обществом. Развитое гражданское общество – очень дорогая структура. Это множество людей, работающих в общественных организациях, создающих социальные нормативы, отслеживающих их исполнение, обращающихся в суды, участвующих в процессах, это колоссальная армия юристов, обеспечивающих формальную сторону дела, это масштабная, громоздкая, очень медлительная система судов. Где нам на все это взять деньги?..
Здесь даже не нужен детальный анализ, сказал скрипучий экономист. Достаточно посмотреть на интегральные показатели. Существует такое понятие, как обобщенные мировые ресурсы. То, чем человечество обладает в настоящий момент. Так вот, Соединенные Штаты, где проживает около трехсот миллионов людей, потребляют сейчас сорок процентов обобщенного мирового ресурса. Европа, где проживают триста пятьдесят миллионов, примерно столько же. Ну еще те же – Япония, Сингапур, Канада… На долю всего остального мира приходится процентов десять. Куда тут втиснуться? России, даже при ее нынешнем населении, надо переключить на себя не менее двадцати процентов. Их просто нет…
Первый экономист, видимо, хотел возразить. Он снова пристукнул ладонями, тем самым обозначив начало аргументации. Однако Сергей Валентинович, расположившийся рядом, мягко заметил: «Позвольте мне», а затем также мягко сказал что в России, по его мнению, не работает сама метафизика либерализма. Богатство в России – не признак благополучия. Это скорее показатель того, что человек занимался чем-то не тем. Не душу спасал, а заколачивал миллионы… Можно, конечно, трансформировать национальный менталитет, сказал Сергей Валентинович. Можно его изменить, скорректировать, такое в истории уже было. Например, в немецкий истории, да и то же самое и у нас. Однако, это дело – исключительно трудоемкое. Особенно если учесть, что вся русская литература, вся культура российская, в которую человек погружается уже с детства, проповедует нестяжательство. Это принципиально иной тип социальности. Совершенно другое, чисто российское отношение к миру…
Первый экономист опять хотел возразить, но его опередила женщина, похожая на звезду эстрады. Выставив указательный палец и поведя им по воздуху, она непререкаемым тоном сказала, что патриотический проект, который сейчас шумно обсуждается в прессе, ничуть не лучше. Собственно, это вообще не проект, это всего лишь конгломерат рыхлых мечтаний. Тут и реконструкция СССР, ностальгию по которому испытывает часть населения, и мессианско-имперский комплекс, опирающийся на армию и православие, и фантом евразийской идеи, которая, правда, непонятно в чем заключается, и авторитарное (партийное) государство по чилийскому (китайскому) образцу. И «давайте поднимем нравственность на небывалую высоту», и «давайте посадим везде честных чиновников», и «давайте изберем умного царя (президента)». И так далее, и тому подобное. Это все не проектно, строго заключила она. Это все – на уровне благих пожеланий.