Не злите добрую колдунью!

Никогда в жизни не билась в подобные заклятия, но было больно, как будто случайно не приметила и вошла в настоящую стену.

– Уже вернулись. Она сказала, что вас не будет до вечера… – проговорил смутно знакомый голос, пока я пыталась разогнать звездочки, от сильного удара закружившиеся перед глазами. Их было много, считать не пересчитать.

Посреди комнаты горел костер, и на поленьях лежало драконье яйцо. Танита без сознания валялась у стены. Руки у нее оказались связаны, а во рту торчал кляп. Но самое странное, что происходило в комнате: дровишки в огонь подбрасывал мэрский архивариус. На мгновение я даже решила, что от удара поймала чудесную галлюцинацию.

– Ты кто такой? – изумленно проговорил Фентон.

– Мэрский архивариус, – подсказала я.

– Которого на вилы чуть не насадили?

– Ага.

– От меня просто убежало ваше умертвие! – вдруг возмутился он, словно пытаясь доказать, что не совсем неудачник. Хотя упустить умертвие, будем честны, тоже такое себе приключение.

– Архивариус, ты бессмертный? Воровать у двух магов! – возмутилась я.

– Но колдовать вы сейчас все равно не можете, иначе бы давно сыпали заклятиями. Тетушка мне сегодня сказала, – как-то излишне безумно протянул он.

– Какая тетушка? – не поняла я.

– Из шкафа. Она моя бабушка.

– Я запутался: она бабушка или тетушка? – тихо спросил у меня Фентон. Видимо, худой высокий парень, похожий на оглоблю и кузнечика одновременно, не ассоциировался у него с серьезным противником. Между тем, этот кузнечик использовал чары. А мы нет.

– Призрак в шкафу – моя бабка, понятно?! – взвизгнул он. – И, кстати, ее зовут не Петунья.

– Да я догадываюсь, – зачем-то бросила я.

Имя-то нечисти дала первое, какое пришло в голову. Чистое совпадение, что Петуньей звали четвертую жену отца. Она все равно уже бывшая.

– Знаете, какое чудо она попросила, когда пошла в услужение? – со злостью выплюнул Том. – Чтобы в нашем роду появился магический дар. Но Хэдлеи были слишком слабыми, и чудо не вышло. Я едва-едва могу читать заклятия.

– Но стену ты сделал, – заметила я.

– Амулет, поглощающий магию. От любого заклятия он становится мощнее. Отличная штука. Уже не раз испытывал. Когда вы дрались в огороде, он столько магии поглотил!

– Мы что же, поменялись из-за этой его дурацкой штуки? – охнула я, даже несколько оскорбившись, что в обмене не было божественного предзнаменования. Просто какой-то, прости господи, внук темной прислужницы, не особо удачно выбравшей хозяйку-ведьму, подсунул нам невнятный чернокнижный амулет.

– Драконы подчиняются только сильным магам, – проговорил он. – И я стану демонски сильным, когда он родится. Жертва светлой магии, жертва темной магии, человеческая жертва, новорожденный дракон. Темное к темному, светлое к светлому. А мне достанется все!

– Я поняла, ты просто сумасшедший, – сухо заключила я. – Только злодейского смеха не хватает.

Тут-то он вытащил из сумки оба наших родовых гримуара, а Танита зашевелилась, начиная приходить в себя. По-моему, ситуация выходила из-под контроля. Не то чтобы до этого мы ее хоть как-то контролировали.

– Он сейчас сожжет наши колдовские книги, – запричитала я, толкнув замершего ведьмака локтем. – Давай целоваться, пока не все потеряно.

– Нам надо, чтобы книги сгорели, и все закончится, – убежденно проговорил Фентон, неотрывно следя за парнем.

– Конечно, закончится. Он лишит нас памяти предков. Я сегодня как бы из семьи ушла, – бубнила я, – не хотелось бы еще остаться без бабкиного подарка.

– Сначала светлый гримуар! – торжественно объявил злодей.

– Нет! – страшным голосом рявкнула я, прислонив руку к невидимой перегородке.

– А? – изумленно повернулся он.

– Давай сначала черный гримуар верховного! Ему наплевать, а мой очень жалко.

– Как скажешь, чародейка, – странно улыбнулся Том и, не сводя с меня насмешливого взгляда, как будто случайно выронил бабкину книгу в огонь. – Ой, упала!

В разные стороны брызнул сноп искр, столб огня практически достал до потолка.

– Кретин, – пробормотала я на выдохе.

Следующей в костер полетела черная книга, но ведьмак даже бровью не повел.

Огонь совершенно сошел с ума, по полу прыгали горящие головешки. От дыма слезились глаза. И, в общем-то, совсем скоро костер обещался перерасти в большой пожар, а старый дом грозил обернуться огромным горящим факелом. Не хотелось бы в нем поджариться.

– И человеческая жертва, – торжественно воскликнул кровожадный архивариус, вытаскивая из сумки мой родненький ритуальный кинжал.

– Верховный, самое время что-то делать, – теперь действительно встревожилась я, – пока твою прислужницу не прикончили.

– Фея, – не глядя, позвал он.

– Да что?!

– Я влюблен в тебя.

На мгновение возникла странная пауза. Учитывая, что у нас тут собирались принести в жертву Таниту, признание, мягко говоря, было несвоевременным.

– Сработало? – тихо спросил он и щелкнул пальцами. – Нет, не помогло.

– Может, потому что не время глупости говорить?

– А я серьезно. – Фентон бросил на меня пронизывающий взгляд, как-то странно пробравший до самого нутра. И стало ясно, что он по-настоящему серьезен.