Не жизнь, а роман!

— Катюша, все равно не могу я с нею рядом быть! У меня уже рефлекс на неё. Мне ведь в голову не приходило, кто мои бабушка и дед, почему мы жили в Казахстане, а не в Санкт — Петербурге, хотя бы в закутке собственного дома. Это она всё раскопала и ткнула мне!

— Ладно, мам, зови мальчишек кушать.

Планы менялись. Может, хорошо, что мама уедет?

Дальше дни проходили в хлопотах. Дети, бабушка, её операция на глазах, а потом всё устаканилось. Неожиданно бабушка взяла все домашние дела на себя. Правнуки её слушались безоговорочно, но за этим Катя следила сама, напоминая сыновьям, что прабабушка старенькая и за ней тоже надо приглядывать. Впрочем, встречи с Эмэри стали редкими и освободилось достаточно времени, чтобы всё успевать.

Катерина продолжала присматривать для себя подходящую работу, необходимое обучение, а заодно с интересом поглощала информацию по тем ремёслам, что она завела в замке. Хотелось выяснить, почему она не смогла добиться идеальной прозрачности стекла, как всё-таки надо было делать зеркало. Как можно было усовершенствовать ткацкие станки или чем следовало обогатить бедную почву. А потом вдруг увлекалась и читала об Алиеноре, королеве Франции или Мелисенде, иерусалимской королеве, об их предках и потомках…

Чем больше проходило времени, тем чаще казалось, что прошлое было сном. Отпускали изнуряющие отношения с Бертраном, которого она всё же полюбила и испытывала к нему более взрослые чувства, чем к тому же Славику. Забылся радостный подъём души при встрече с агой Явашем и последующее осознание, что он всё же человек своего времени, а она осталась чужой той эпохе, как бы не приспосабливалась. Все душевные привязки ослабевали, оставляя место только настоящему.

Жизнь входила в определённый ритм, и было удобно знать, что в два часа дети будут дома и их надо покормить, что в три часа бабушка будет сидеть в саду и приглядывать за их играми, что в пять…

Лето перевалило за середину, и больше нельзя было тянуть с решением: оставаться во Франции или ехать в Россию. Катерина несколько раз брала себе работу по переводу старинных текстов, но пока это больше походило на робкие попытки реализации увлечения, чем на надежду будущего заработка.

Репутации наработано не было, подтверждения квалификации тоже нет, а некоторые переведённые ею фразы вызывали сомнения у специалистов. Она объясняла, что значения слов отличалось даже в разных городах, не говоря уже о более обширных территориях, но это всё голословные утверждения, не подтверждённые фактами много возомнившей о себе русской.

И всё же Катя работала. Она написала несколько статей под чуткой бабушкиной редакцией, любящей чтобы всё звучало просто, доступно, а лучше даже в виде лозунгов, и выложила их в интернет в подходящих сообществах.

Благодаря тому, что она сама же перевела эти статьи на несколько языков, то у неё набралось изрядно подписчиков. На днях она получила интересное предложение от одного сообщества, и это сулило ей пусть крохотный, но постоянный доход.

Катерина радовалась, считая это хорошим знаком, и теперь она может увереннее продолжать свою работу в выбранном русле, отправляясь в Россию. Всё же ей пока необходима финансовая поддержка отца, а ему легче кормить всю семью, когда она собрана вместе.

Катерина работала у окна и замечала людей, что её охраняют, иногда видела Андрэ. Он слегка кивал ей, но не подходил, соблюдая правила защиты объекта. Размеренный распорядок, дети, бабушка — всё это затёрло предупреждение об опасностях из-за работы Вячеслава.

Катя была осторожна, но к ней не подходили незнакомцы, не присылали подозрительную почту, и её жизнь получалась удивительно обыденной, спокойной. Благодаря интернету в её руках были колоссальные возможности, но при этом она оставалась дома, слыша, как изредка шумят дети и раздаёт команды бабушка.

И вот стабильный распорядок дня сыграл свою негативную роль.

Никаких криков, взрывов, угроз… ничего. Катя вышла из супермаркета, сложила пакеты с продуктами в машину, покатила тележку на место и спокойно отодвинулась в сторону, когда мужчина рядом тоже подкатывал тележку, чтобы поставить её в общий ряд. Незаметный укол в шею, слабеющие ноги и цепкий взгляд того, кто стоял рядом.

Их было двое. Один уколол и поддержал её, второй прикрывал от камеры. Кто — то из посетителей забеспокоился, что ей плохо, но двое мужчин оказали «помощь», повели в сторону машины.

Катя не потеряла сознание, она словно бы плыла, соображая с большим опозданием, и лишилась речи. Язык совершенно не хотел слушаться, зато ноги почему-то всё же переставлялись, хотя она хотела бы упасть и создать проблему похитителям.

Чужая машина стояла между двух маленьких грузовичков. Катерина вяло отметила, что сделано это специально, но понимание этого ничем ей не помогло. Прикрывая ей голову ладонью при посадке в машину, чтобы она не ударилась, её неожиданно отпустили, и Катя кулем свалилась на сидение. Надо бы бежать, но вместо этого она с большим усилием подтянула ноги внутрь, чтобы дерущиеся мужчины не захлопнули невзначай дверцу машину, ломая их ей.