Не жизнь, а роман!

— Бертран де Бланшфор ещё не один раз ходил в крестовый поход с королём, три года провёл в плену, дожидаясь выкупа, лишь незадолго до смерти наотрез отказался вести своих рыцарей в очередной поход, видя полнейшую его бесполезность. А Леон — единственный, кто дожил до преклонных лет. Но вы не дослушали. В столетней войне Гаронские исчезли и, кажется, в то время ваш замок был разрушен, но по женской линии род оставался жить. Во время религиозных войн вновь всплывает фамилия Грушевич!

— Ваши люди проделали титаническую работу, раскопав столько интересного!

— Я сам увлёкся, — улыбнулся Эмэри, — история оживает, когда дело касается знакомых. В XVIII веке во время французской революции Грушевичи объявились на территории России и оставались там до наших времён. Так Вячеслав Грушевич стал вашим мужем.

— Круг замкнулся, — задумчиво произнесла Катя, — получается, что я всё-таки продолжила род Бланшфоров?

— Невероятно, но ваши дети имеют моральное право на фамилию Бланшфоров!

— Чудеса.

— Вы готовы слушать дальше?

— Конечно!

— Очень известной дамой оказалась ваша подруга.

— Люси?!

— Луция Гаронская. После известия о вашей удивительной смерти она ушла в монастырь.

— О, нет! Люси так боялась зачахнуть там!

— Напрасно. При поддержке Леона и Бертрана она через год стала настоятельницей и прославилась как лучший иллюстратор книг. Под её руководством монахини выучились основам медицины, и на тот момент времени её монастырь был знаменитой больницей.

Катерина не скрывала своих слёз.

— Она смогла! Вы понимаете, она же до ужаса боялась открывать свои знания, и если что-то делала, то так скрытничала, что это уже напоминало болезнь. А тут вы говорите, что…

— Да, ваша Луция развернулась вовсю! Как будто всю жизнь только и делала, что готовилась жить, и в монастыре она раскрылась.

— Я так рада за неё! Давайте съездим в тот монастырь.

— К сожалению, в следующие века были моры, войны и первыми погибли монахини. Но монастырь простоял триста лет.

— Как грустно. Вы меня радуете и огорчаете.

— Да полно вам! Некоторые книги Луции сохранились, и мы посмотрим на её работы[40].

— А про Рутгера де Бриоша вы ничего не нашли?

— К сожалению, известно лишь то, что он был вассалом вашего мужа, потом вассалом Леона и есть запись о том, что он выдал свою дочь замуж за рыцаря. Далее след теряется.

— Дочь? Он женился? Дайте-ка мне записи, какие тут года?

Эмэри подчеркнул строчки о капитане, и получалось, что он удочерил малышку Манон, то есть Евы.

— Надо же, как сложилась судьба! Ева так старалась вырваться из сословия крестьян, а её малышка всё получила само собой.

— Не хотите ли узнать судьбу отца Жюля?

— Что? Как он умудрился оставить свой след в истории? — ахнула Катерина.

— В построенную вами церковь прислали нового священника, и ваш Жюль наотрез отказался уступать своё место новоприбывшему. Там у вас даже произошла маленькая война и раскол. В конце концов отец Жюль обвинил папу римского в том, что тот отошёл от первоначальных христианских принципов!

— Да что вы говорите! Меня не стало, так он набросился на папу римского! — Катя рассмеялась. — Я его недооценила!

— Недооценили. Он умудрился ещё до Мартина Лютера за триста пятьдесят лет до реформации обвинить папу в торговле своею властью, и всё это из-за того, что ему очень понравилась выстроенная вами церковь. Он сражался как лев, но не получив поддержки от Леона, вскоре таинственно исчез. Есть предположение, что его убили.

— Вы меня огорошили. Мне даже немного жалко его, хотя он у меня столько крови выпил! А уж какую он обстановку создал, внушая всем мысли о греховности женщин!

Катерина несколько дней изучала собранную для неё информацию. По записям о совершаемых сделках она узнала, что дела в замке шли прекрасно. Удивилась, прочитав, что часть её воспитанниц была отправлена с караваном в Гамбург и Леон внёс плату за основание цеха кружевниц. Личных данных о судьбе девушек не было, но цех быстро набирал силу и вес в торговом городе.

Старый Бланшфор пережил не только всех своих сыновей, но ещё и наследника Алена с Алейной, оставшись с правнуком. Именно правнук поставил ему огромную усыпальницу, которая была разграблена спустя столетие. Кстати, правнука в основном воспитывал капитан стражи, Рено — незаконнорождённый сын ещё юного Леона. Катя помнила славного мальчишечку, которому требовалась защита, а вот ведь как жизнь повернулась! Именно благодаря ему сохранилась на какое-то время старшая линия Бланшфоров.

Пролетела ещё неделя, потом ещё. Отец стал приезжать на выходные. Он ворчал, что скучает без жены. Звал всех домой, мечтая о том, чтобы вся семья воссоединилась.

Катерина объяснила, на каких условиях получила страховку и, самое главное, лояльность руководства, не вдаваясь в подробности о работе Славы.

— Мне звонил Грушевич-старший, пытался требовать свидания с внуками. Ты знаешь, что тебя охраняют и никого близко не подпускают к тебе или детям?

— Догадывалась.

— Не знаю дочка, что сказать, но на меня ты можешь рассчитывать. Один звонок — и я тебя вывезу в Россию хоть легально, хоть нелегально.