Не жизнь, а роман!

В этот раз он решил показать ей город.

После того, как Эдесса была захвачена отцом Нур ад-Дина, а потом произошло восстание христиан, город был практически полностью разрушен. Сейчас повсюду шла стройка, и из руин рождался новый город. Яваш показал остатки стен древнейшей крепости и, смущаясь, признался, что изучает предания, чтобы понять, какую роль играла Эдесса в далёком прошлом.

— Смею полагать, что здесь жил легендарный Нимрод, — заявил ага, ожидая соответствующей реакции, но, к сожалению, Катерина могла только сообразить, что упомянутый человек имеет отношение к религии, но чем он знаменит, она не представляла.

— Ну как же, — расстроился Яваш, — царь, преследующий Ибрахима, по-вашему Авраама! Это о нём говорится «сильный зверолов перед Аллахом». Считается, что он организовал строительство Вавилонской башни после потопа!

— Вавилонская башня! Да, знаю, конечно, — наконец-то Катерина ухватилась за знакомые слова, чем порадовала агу.

— Так вот, если бы я мог подробнее изучить эту местность, то думаю, доказал бы, что здесь ранее стоял дворец Нимрода.

— Вы занимаетесь очень важным и нужным делом, — горячо подхватила Катя, — только оставляйте записи о своих находках и догадках. Сейчас непростое время и нет больших возможностей, средств, сил, изучать наследие прошлого, но наступят дни, когда всё это станет очень востребовано!

— Вы так думаете?

— Уверена!

— Идёмте, я вам покажу место, где по преданию царь Н амруд, он же Нимрод, хотел сжечь Ибрахима (Авраама), но Аллах не допустил этого и сделал огонь прохладным. Теперь на этом месте озеро, а каждое полено превратилось в карпа.

— О, злой умысел превратить в добрую память! Вода и карпы, замечательно!

— Я тоже так считаю и предложил своему господину оформить берега озера камнем, а рядом поставить мечеть.

— Вы говорили, что ещё занимаетесь ремонтом церквей, ой, простите, мечетей.

— Да, всё преходяще. Когда-то на фундаменте синагоги христианами была поставлена церковь святого Стефана, а сейчас я слежу, как на этом же месте строят самую большую мечеть в нашем городе. Нур ад-Дин полностью одобрил план и здесь впервые будет выполнен минарет в форме восьмиугольника.

— Надеюсь, ваша мечеть простоит не один век, — улыбнулась ему Катя.

Ага возвёл очи горе, показывая, что всё в воле Аллаха.

— Мы с вами давно уже на ногах и думаю, что вы устали.

— Да, есть немного. Слишком тонкая подошва у той обуви, что на мне надета.

— А в ваших краях из чего делают обувь?

— Тоже в основном из кожи, а для подошвы используют толстую сыромятную кожу или кору пробкового дуба, а в более холодных странах вырезают аккуратные башмачки из дерева. Но есть такие государства, где зимой много снега и лучше обуви, чем валяная, для такой погоды не найти.

— Валяная? Это как кошма?

— Да.

— Но она же быстро намокает?

— Когда минусовая температура, то влага для такой обуви не страшна, но, конечно, стоит прийти в ней в дом, как сырость станет для неё губительна, ведь снег превратится в воду. Вы знаете, что такое снег?

— Я видел его в горах, и он иногда выпадает зимой, правда, быстро тает.

— Я из тех земель, где снег падает целыми днями, накапливается и приходится прокапывать себе тропинки среди снежных масс.

— Невероятно!

— Потом толщи снега долго тают, и когда у вас всё расцветает, в моих родных землях всего лишь продолжается процесс таяния снега. Вы собираете первые урожаи, а у нас стоит вода, которую не в силах больше принять земля. У вас лето уже в разгаре, а там, где жила я, только-только всё подсохло и появилась травка с первоцветами.

— Вы, наверное, сильно голодаете?

— Вовсе нет, — улыбнулась Катя, — из тёплых земель везут зерно, а короткого лета вполне хватает, чтобы вызрели многие овощи и фрукты.

— Мне сложно представить то, о чём вы говорите. Вы же ведёте речь не о французских землях?

— Нет, я рассказала вам о северных землях. Ваши купцы туда почти не ходят.

Ага покачал головой, выражая своё удивление, граничащее с неверием, но время пролетело незаметно, и пора было отправлять гостью в дом.

Посадив Катерину в паланкин, Яваш отправился во дворец, а она, сопровождаемая Рутгером и воином аги, ехала и улыбалась. Сегодняшняя маленькая экскурсия на диво напоминала туризм будущего.

Остаток дня Катерина занималась продумыванием своего подарка для сына Яваша, а вечером ага вновь ждал её в беседке. Катя шла и пыталась сообразить, как бы попросить его об одолжении. Дело было в том, что Рутгер пробовал продать медальон, но ни ему, ни Дохик не давали приемлемую цену, хотя бы потому, что там был изображён портрет живого существа.

— Госпожа, — с сожалением говорила служанка, — вашему рыцарю опасно даже появляться у ювелиров, а меня подозревают в нехороших вещах. Я знаю, как дорого стоит ваше украшение, но в наших руках оно обесценивается.

— Значит, надо мне самой.

— Простите, госпожа, но лучше бы за вас похлопотала бы байбише или сам ага.

— Не уверена, что можно беспокоить их по такому поводу, — заволновалась Катерина, — байбише занята приготовлением к празднику, а просить большего у аги я не смею.