Не замужем. И очень опасна

— Слушай, а может, плюнешь на все и рванем с тобой к морю? На этой лошадке будем там через пару часиков! Поверь, со мной не соскучишься, — осчастливил он меня предложением.

— Спасибо, но как-нибудь в другой раз, — голосом мороженой рыбы отнекивалась я, мысленно соглашаясь с ним, что скучать мне не придется до самого клуба, и это при самом удачном раскладе.

— Тогда, может, поедем поужинаем в тихом и приличном месте, как белые люди? У меня сегодня счастливый день, и я хочу, чтобы ты тоже была счастлива, — не сдавался прилипала.

Ну при чем тут «белые люди»? Кто из нас на данный момент выглядит как ущемленный в правах негр — может, я? Объяснять водиле, что он не в силах меня осчастливить, я также сочла ниже своего достоинства, поэтому промолчала. Интересно, почему «Страйк» не тянет на звание «приличного места», если это один из самых фешенебельных клубов города? И отчего это в его понимании я должна бросить своего жениха ради сомнительного удовольствия поужинать с таким уродом в тихом месте? Хотя, было бы глупо рассчитывать на то, что нечто подобное придет в голову столь самовлюбленному типу. От бредовых речей полудебильного верзилы у меня заныли все зубы разом. Так иногда случалось, когда какой-нибудь двоечник в школе не мог вспомнить, кто правил нашей страной до Октябрьской революции.

— Только не говори, что тебя жених пригласил играть в боулинг посреди ночи! — хохотнул он.

— А что в этом такого? — удивилась я и с досадой поняла, что тем самым полноценно участвую в навязанной мне тупой беседе.

— Да нет, ничего. Просто девушка с твоей внешностью не должна ездить одна по ночам. Видно, женишок не слишком о тебе беспокоится. Я бы, к примеру, никогда так не поступил. — Он явно бахвалился передо мной своим благородством. — Надо же понимать, что такие, как ты, не должны рассекать по городу на попутках!

— А что с моей внешностью? Чем это она вам не нравится? — сморозила я очередную глупость, пытаясь отвлечь его от образа моего несуществующего жениха.

— Почему ж не нравится, очень даже наоборот, — препротивно ухмыльнулся мой новоявленный ухажер.

Все шло через пень-колоду. Сейчас этот громила начнет приставать, я ему отвечу достойно и схлопочу по многострадальной физиономии. Нет, мне определенно везет как утопленнице — ей-то уже на все наплевать!

— Меня, кстати, Игорем зовут, — галантно представился кавалер.

— Он же Гоша, он же Гога, — вяло пробубнила я, а он заметно напрягся.

— Ты это о чем, подруга?

— Это из фильма «Москва слезам не верит», — поспешно пояснила я и совсем загрустила: то ли круглый дурак попался, то ли решил, что я знаю его подпольные клички.

— Из фильма, значит... — протянул он и подозрительно на меня уставился — благо мы застыли на светофоре.

— Ага, а вы что же, этот фильм не смотрели? — жалостливо поинтересовалась я и даже вздохнула проникновенно.

— Может, смотрел, но забыл, — буркнул он в ответ и неожиданно вдавил педаль газа в пол.

Машина прыгнула, как лягушка, и я затылком чуть не сшибла подголовник. Чтобы удержать равновесие, я двумя руками уцепилась за сиденье. Надо же, как человек смутился оттого, что был уличен в незнании киноклассики!

Тем временем мы пропустили нужный поворот, но, может быть, он хотел как-то по-другому подъехать к клубу. В любом случае он явно спешил от меня избавиться — такую скорость развил! В принципе я и сама была не прочь покинуть салон его автомобиля, но все же предпочитала это сделать естественным путем, а не с помощью МЧС и на носилках. Нет, спрашивается, ну кто таким водителям права выдает?!

— Ну а ты?

— Чего — я? — чувствуя себя собеседницей пациента психдиспансера, переспросила я.

— Тебя как зовут?

— Маруся, — ляпнула я, — видимо, в сознании всплыла ассоциация с Толяном.

— Интересное кино... — протянул он.

За окном замелькали какие-то складские постройки. Мы со свистом удалялись от центра города.

«Псих!» — запоздало догадалась я, но выпрыгивать из машины на полном ходу особого желания не было.

— Уважаемый, — придав голосу должную строгость, воскликнула я, — куда это мы направляемся?

— Да так, прокатимся маленько, — прошипел он, сворачивая в какие-то проулки.

«Мустанг» прыгал по рытвинам и колдобинам, натужно ревел и скрипел на поворотах тормозами. Вжавшись в сиденье, я стала мысленно составлять завещание. Остановилась на десятом пункте, не зная, в чьи надежные руки передать фикус, чтобы не дали погибнуть растению. Нет, жалко цветочек, придется бороться за выживание.

— Немедленно останови машину! — завопила я во всю глотку.

— Заткнись, дура! — рявкнул Игорек, заметно испугавшись за свои барабанные перепонки.