Не вся La vie

– Папа, – отчитался Вася моему мужу по телефону, – я знаю, что Дионис – бог вина, дяденьки-боги все голые, они ничего не ели, как я, только амброзию. Здесь амброзию не дают, поэтому я тоже ничего не ем.

– Как звали ту тетку с клубком? – выхватила я телефон.

– Маша, у вас все в порядке? – испугался муж.

– Да, только у меня мифы закончились. А Вася требует новые. Я забыла, как звали царя, у которого золотое руно было, и эту, с клубком.

– Ариадна. Нить Ариадны. Маш, ты что? Это же базовые знания.

– Знаешь что? Вот приезжай и пересказывай ему свои базовые знания. У меня больше сил нет.

Муж, кстати, приехал с толстенным томом энциклопедии по Древней Греции.

Так вот, Сергей Иванович пнул ногой камень и сказал:

– Вася, знаешь, из чего камни делаются?

– Из чего? – переключился Вася.

– Значит, если камень вулканического происхождения… а если галечного…

Мы благополучно зашли в больницу. В вестибюле сидел мужик и держался за глаз. Его жена сидела рядом и просила:

– Дай посмотрю.

– М-м-м, – говорил муж.

Жена все норовила пощупать его глаз, прикрытый кровавыми бумажными носовыми платками. Муж отворачивался и мычал. Один раз ей все же удалось.

– Убью, – сказал муж.

– Инглиш? Спик инглиш? – подошла к ним девушка-администратор.

– Наин, – сказала жена.

– Руссо туриста, облико морале, блядь, сука… – сказал мужик.

– Господи, хоть здесь не матерись, – возмутилась жена.

– Это она, – сказал мужик нам и отлепил салфетку от глаза. Дарья Петровна ахнула и отвернулась. Даня перестал плакать и с интересом уставился на безглазого дяденьку. Глаза у мужика почти не было. – Давай пойдем купаться ночью, давай пойдем купаться ночью. Мне оно надо?

– Я тебя не заставляла, – вклинилась в рассказ жена, – ты вообще не за мной поплыл, а за этой…

В общем, отдыхали они хорошо. Познакомились с соотечественниками. Ребята ничего, нормальные. Посидели, выпили. Девушки предложили в море ночью искупаться. Мужики хотели еще посидеть и выпить, но пришлось идти «за этими» на пляж. Мало ли что? Жена мужика с глазом плескалась у берега, а подруга нового знакомого поплыла. Этот мужик за ней.

– Она голая была, – сказала зло жена.

– А ты, можно подумать, одетая, – рявкнул муж. Доплыли они до плота – такой пластмассовый, недалеко от берега. И мужик решил произвести впечатление. Прыгнуть спиной назад с переворотом. Прыгнул. Девушка захлопала в ладоши. Прыгнул еще раз – с подкрутом. И лицом об железную лестницу. Доплыл до берега нормально – пьяный был, боли не чувствовал. Только потом, когда в гостиницу зашли и он себя в зеркало увидел, страшно стало. Половины лица нет.

Администратор, владеющая английским, привела наконец врача.

– Чем промывали? – спросила она мужика.

– Чё?

– Чем промывали? – перевела я.

– А, водкой, – сказала жена. – Антисептик ведь. – Я хотела перевести, что спиртом, но администратор и врач поняли – водка она и есть водка.

– Чем температуру сбивали? – перевела вопрос врача администратор, обращаясь к Дарье Петровне.

– Водкой, – сказала Дарья Петровна.

Я хотела перевести сначала про свечи жаропонижающие, но врач опять все поняла.

Они с администратором многозначительно переглянулись и быстро заговорили по-турецки.

Мужика увели в кабинет.

– А нечего за каждой юбкой, – говорила ему жена, семеня следом.

– Она голая была, – рявкал муж.

Нас тоже увели в кабинет.

– Маша, скажите, что у Дани дисбактериоз, и уточните, как лекарства будут влиять на кишечную флору.

Я кивнула.

Врач тем временем рассматривала Даню, покорно лежащего на кушетке. Просто стояла и смотрела.

– Пусть она его послушает, – сказала Дарья Петровна.

– Вы можете его послушать? – перевела я.

– А у него что, кашель? – спросила администратор, переведя вопрос врача.

– У него кашель? – спросила я у Дарьи Петровны.

– Нет.

– Нет.

– Тогда зачем слушать?

– Потому что у нас врачи всегда слушают, – сказала Дарья Петровна.

– Бабушка нервничает, – перевела я.

У Дани оказалась инфекция. Сдали анализ мочи.

– Нужен еще анализ крови, – сказала врач.

– Нет, я боюсь, – сказала Дарья Петровна.

– Чего? – спросила я.

– Я тут видела таракана.

– У нас в больницах тоже тараканы.

– У нас другие тараканы, а здесь здоровенные. Вдруг здесь ему занесут что-нибудь?

– Тогда отказывайтесь.

– А вы как считаете?

– Я не врач.

– Так, может, сдать?

– Может.

– Ой, я не знаю, и Сергея нет…

Врач тем временем рассматривала Данин пенис.

– Что это у него? – спросила она.

– Что у него? – спросила я у Дарьи Петровны.

– Операция. Не обрезание. Просто крайняя плоть срослась. Я еще думала, что в мусульманской стране они это поймут – чурки ведь мусульмане. Странно, что они не понимают. Что тут такого? Обрезание еще хуже. А это не обрезание. Мы же не евреи.

– Операция, – перевела я и замолчала. Я не знала, как по-английски – крайняя плоть. Все смотрели на меня и ждали. Я перевела буквально – операция на конце пениса. Так и сказала – зе энд оф зе пенис. Администратор засмеялась. Врач тоже засмеялась. Я засмеялась. Даня засмеялся. Дарья Петровна смотрела на нас и не понимала, чего мы смеемся.

Врач выписала рецепт на лекарства, мы вышли в коридор. Там стоял мужик – уже перевязанный.