Не возвращайся

Это была огромная надежда, подаренная мне так неожиданно, так невероятно быстро, что я не могла поверить, что на самом деле слышу вот этот оптимизм в отношении моего ребенка.

— Мне говорили, что у нас тяжелая форма и…

— Нет такого понятия — тяжелая форма, есть такое понятие, как аутический спектр и набранные баллы. С этим мы и начинаем работать. Притом здесь в вашем случае нам есть с чем. Ваш Тошка вот такой пацан, — он подняла большие пальцы обеих рук вверх. — И перестаньте нервничать. Я дам вам задание для себя… Для дома. Во-первых, перестать винить себя и корить. В особенности вашего мальчика нет вашей вины. Никто совершенно не застрахован от данного отклонения от нормы.

— Да… я постараюсь, просто этот диагноз…

— Диагноз просто произнесен вслух. Он где-то там в цифрах, а вы сейчас здесь, и ваш мальчик тоже здесь. Вместе мы будем учиться и стремиться к прогрессу.

Всю обратную дорогу я ехала с приподнятым настроением, сжимала ладошку Тошки, и впервые на душе пели птицы, впервые наше будущее, будущее моего ребенка не казалось мне ужасным. Я была безумно благодарна Сергею за то, что он нашел этот центр для нас.

Вечером мы проводили маму на поезд. На прощание, перед тем как спуститься вниз в машину к Сергею. Она крепко сжала мою руку и сказала:

— Держись за него. Впервые я могу со спокойной душой ехать домой. Я вижу, что этому мужчине ты на самом деле нужна. Ты и Тошка. Весной приеду к вам снова… и перестань выдумывать всякую ерунду. Не ищи лихо, не то найдешь.

— Не ищу… правда.

— Вот и правильно. Ты заслужила счастье. Ты его выстрадала.

К специалистам мы записались на три раза в неделю, для сенсорики нужно было принести справку от педиатра, и я собралась в поликлинику, Тошку оставила с Ларкой. Она приехала к нам, пока Сергея не было дома.

После вместе отмеченного Рождества они окончательно помирились и с Филькой намылились на рыбалку вместе на зимнюю. Полвечера обсуждали прикормку и удочки свои, по весне вообще решили какой-то кораблик купить с исследованием дна и навигатором. И еще мне нравилось, что Сережка не пил почти. Он думал, я не замечаю, а я все видела. Видела, как он виски плеснул в раковину, а себе вместо коньяка чай в бокал налил. И так раза два или три. Но Фильке подыгрывал и даже песни с ним пел. Если б не видела, как виски подменил, решила бы, что тоже напился… Ларка Фильку на себе домой утащила, еле в такси загрузили, а я до утра не спала, потому что с Сергеем спать можно только после оргазма. Он мне так и сказал.

— Огнева, правило у нас такое. Вначале ты кончаешь, потом спишь.

— Тихо… не шуми.

А сама пунцовая, стыдно.

— Главное, чтобы ты не шумела. — и стиснул мои ягодицы, притягивая меня к себе.

В поликлинику я поехала одна, такси не взяла, хотя Сергей и оставил мне деньги. Не могла я еще привыкнуть ко всей этой роскоши, к такси, к деликатесам. Блажью казалось вместо трех остановок такси вызывать. Я деньги спрятала, а сама пешочком до троллейбуса, а потом, стоя в давке, добралась до поликлиники, и ничего от меня не отвалилось. Вместо такси лучше Тошке куплю пирожные заварные, как он любит.

Районная педиатр справку не сразу хотела давать.

— Вы не привезли ребенка, как я вам справку дам?

— Ну вы же знаете, Светлана Альбертовна, с ним тяжело в транспорте.

— Это черт знает, что такое.

— Пожалуйста…

И деньги ей под карточку Антона положила. Она заглянула, очки поправила и тут же мило, но в то же время удивленно улыбнулась (обычно я ей ничего не давала… да у меня и дать было нечего).

Потом кивнула на медсестру.

— Ну так бы и сказали, что у вас сейчас занятия… откуда я знала. Конечно, справку надо подписать у главврача, но я сейчас сама туда схожу и все сделаю. Вы в коридоре подождите.

Через десять минут я уже шла обратно к троллейбусной остановке со справкой в сумочке и была безумно довольна собой. А вот если б на такси поехала, то денег бы не было.

— Эй… эй вы! Подождите!

Обернулась, услышав резкий женский голос, и увидела, как за мной бежит какая-то женщина в темно-бордовой «парке» и тащит за руку с мальчика лет семи-восьми. Она в теплом шарфе, но из-под него развеваются тяжелые рыжие кудри.

— Екатерина Огнева?

Она запыхалась и сдула со лба рыжий локон. ЕЕ лицо покрыто веснушками, но они с трудом проглядывают под слоем яркого макияжа.

— Ддааа… а вы кто?

— Я? Вы лучше спросите, кто он… — и подтолкнула ко мне мальчишку с веснушчатым лицом и рыжеватой челкой. Он очень похож на свою мать, и ему явно не нравится, что его так грубо держат за руку.

— Не понимаю, что вы от меня хотите.

— А чего я еще могу хотеть… Мы прозябаем в нищете! Это Василий — сын вашего мужа, а вы разве о нас не знали?

У меня резко потемнело перед глазами.

Глава 14

Признания твои превратятся в пыль,
Если детектор-жизнь просигналит "ложь".
И если все же "правда" меня любил,
То молча соберешься и сам уйдешь.
(с) Ягубова Инна

Домой я шла, как под гипнозом, и в голове голос ее писклявый слышен, как на повторе.