Не верьте цифрам!

Вторым фактором стала возрастающая сложность «новых продуктов». Под давлением со стороны Уолл-стрит, которой постоянно требовалось что-либо, все что угодно, что можно было бы продать под маркой «нового продукта», инструменты становились все сложнее и замысловатее, а риски – все более глубоко скрытыми. При содействии зарегистрированных в Комиссии по ценным бумагам и биржам рейтинговых агентств (которым, насколько я знаю, было заплачено по $300 000 за «одобрение» каждой эмиссии) было выпущено несколько новых серий ипотечных облигаций, полностью основанных на субстандартных кредитах. Тем не менее в одном случае 75 % стоимости облигаций приходилось на транши с рейтингом AAA, 15 % – на транши с рейтингом не ниже А и еще 5 % – на транши с рейтингом BBB. И всего 5 % был присвоен «низкий» рейтинг BB. Может быть, наши финансисты разгадали древнюю тайну алхимии и научились превращать свинец в золото? Не надейтесь: это всего лишь иллюзия. (На моем веку мне доводилось видеть немало финансовых фокусов, но ни один из них не может сравниться с этим.) В начале этого года первая волна ипотечных дефолтов, нараставших как снежный ком, вылилась в тяжелейший кризис на рынке ипотечного кредитования, впоследствии перекинувшийся на остальные финансовые рынки, что нанесло и продолжает наносить серьезный ущерб нашим гражданам и всему нашему обществу. Это классический пример влияния финансовой экономики на реальную экономику.

Учитывая природу нашей финансовой системы, мало кому из наших гигантских инвестиционных банков хватило смелости и дисциплины, чтобы не поддаться повальному увлечению ипотечными облигациями или хотя бы вовремя остановиться. За последние пять лет таких облигаций (как под стандартные, так и под субстандартные кредиты) было выпущено на сумму $2 трлн, что, по оценкам, принесло порядка $80 млрд прибыли Уолл-стрит, ее инвестиционным банкирам, брокерам, рейтинговым агентствам, поверенным и хранителям ценных бумаг. Разумеется, банки не могли устоять перед подобным искушением, и даже самые крупные и опытные из них присоединились к бездумному пиршеству.

Незадолго перед кризисом Чарльз Принс, глава одного из таких гигантов Citigroup, весьма точно описал ситуацию: «Пока музыка играет, сидеть нельзя: надо танцевать. Пока мы танцуем»[104]. (Эпилог: на прошлой неделе Citigroup урезал стоимость своего ипотечного портфеля более чем на $3 млрд. Но это был далеко не рекорд: вслед за ним Merril Lynch списала $5 млрд; UBS – $3,4 млрд и Deutsche Bank – «всего» $3,1. После многих лет доступных дешевых кредитов и снижения кредитного качества мы начинаем расплачиваться за это, не говоря уже о том, что сталкиваемся с массой других рисков, созданных нашей финансовой системой. Что ж, посмотрим, как ситуация будет развиваться дальше.)

Что впереди?

Но, если системные риски растут, каким образом премия за риск вложения в акции может быть наполовину ниже своего исторического среднего уровня? Сегодня прогнозируемая рисковая премия по акциям составляет всего 2 %, что почти на 60 % ниже ее среднего значения за последнее столетие, равного 5,2 % (рис. 10.7). Считайте сами: в течение следующего десятилетия доходность облигаций, если исходить из текущей доходности облигаций инвестиционного уровня, ожидается на уровне 5 %. Доходность акций за тот же период прогнозируется на уровне 7 %: сегодняшняя дивидендная доходность 2 % плюс ожидаемый номинальный прирост капитала примерно 6 % минус влияние небольшого снижения коэффициента цена/прибыль, которого я ожидаю в ближайшее десятилетие. И хотя после недавних потрясений на ипотечном рынке спред доходностей между высокодоходными облигациями и американскими казначейскими бумагами вырос с 3 % до почти 4 %, он по-прежнему остается ниже долгосрочной нормы в 5 % (рис. 10.8).

Судя по всему, наши рынки игнорируют предостережение, высказанное в 2005 г. тогдашним председателем Федеральной резервной системы Аланом Гринспеном: «История учит нас, что после затяжных периодов низкой премии за риск не стоит ожидать ничего хорошего»[105]. А когда поставщики финансовых услуг игнорируют уроки истории, как правило, это приводит к созданию новых рисков.

Другие риски

К сожалению, я должен сказать, что существуют и другие колоссальные, мало признаваемые сегодня риски, которые выходят за рамки финансового сектора и затрагивают все наше общество, – это риски, связанные с обязательствами нашего федерального правительства по программам социального обеспечения и медицинского страхования Medicare и вытекающим из них увеличением и без того огромного (и при этом недооцениваемого) дефицита нашего федерального бюджета; это риски, связанные с нашими гигантскими расходами на войну в Ираке и Афганистане, которые уже достигли почти $1 трлн и могут возрасти в случае войны в Иране; наконец, это риски, связанные с угрозой терроризма, а также глобального потепления и расходами на борьбу с ним.