Не верь мне

Порой у меня проскакивали ассоциации, что это просто такой аттракцион, по типу Американских горок. Меня бросало то вверх, то вниз, то ещё куда-нибудь. Впереди же нас ожидала одна большая затяжная мёртвая петля, где мы все болтались вниз головой. Вроде бы всё иначе, а эмоции хлещут через край.

Ещё меня не отпускала мысль о том, что всё случившееся можно было бы избежать одним простым разговором по душам. Вот взорвался бы кто-нибудь из нас, высказал всё то, что на душе засело и… и не было бы у меня Кроша. Такого, какой он есть, родного и знакомого. Наверное, поэтому история не знает сослагательного наклонения. От этого становится чуть легче. Возможно, это и есть ключ ко всему? Что нам просто следует быть благодарными друг другу… за детей? За недолгие годы счастливого брака, за безумную юность, полную страсти и какого-то чистого и наивного чувства? Словно нам было уготовлено судьбой, любить подростками, а взрослеть уже по отдельности.

После полуночи ко мне приходит спящий на ходу Крош, громко шлёпая своими босыми ногами по полу. Закатывается под бок, упираясь макушкой мне куда-то в область сердца, так если бы ему было мало того, что он и так давным-давно поселился там.

-А он точно придёт? - шепчет сын, не разлепляя глаз.

-Придёт, - твёрдо обещаю я, запихивая куда подальше все свои мысли, тревоги и гордость.

Глава 17

Глава 17.

Вечеом накануне своего дня рождения, сын категорически отказался идти  в садик.

-А как же поздравления? Ты же так хотел ребят угощать, - удивляюсь я.

-Потом угостю, - коверкая слова, совсем по-деловому замечает Крош, - а завтра я хочу встречать гостей.

Я промолчала, нервно сглотнув осевший в горле ком, а вот Анютка весело фыркнула. Она не хуже меня понимала, какого конкретного гостя ожидал мелкий. Поговорить с ним о том, что Анин папа и его – одно лицо, у меня так и не хватило духа, трусливо переложив эту миссию на Измайлова, он же рвался… Вот пусть теперь и выкручивается, это он у нас блудный, значит, ему и объясняться, где он блудил все эти году.

Блудил, слово то какое! Так, Оля, стоп. Вот об этом тебе точно нельзя думать, ещё не хватало гадать о том, с кем он там жил и как. От последнего становится даже как-то стыдно, будто мне не всё равно. А мне не всё равно, но об этом тоже никому нельзя знать, даже мне самой.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что моя нервозность оказывается прямопропорциональной силе ожидания Крошем отца. 

В день Икс, ребёнок с самого утра купается в лучах нашего внимания. Всё ещё сидящая дома Анька украшает его комнату шарами и гирляндами, а я всё утро подкидываю ему маленькие сюрпризы. И вроде бы всё спокойно и безмятежно, если не считать тягучего ожидания, которое повисает между нами всеми.

Ближе к обеду приезжают мама с Леной и детьми. Зацелованный Крош счастливо поедает свой первый на сегодня торт, довольно болтая ногами из стороны в сторону. Анютка с матушкой помогают готовить нам праздничный ужин, а я с Леной нянькаем на руках по ребёнку.

-Крошик, а ты желание загадал? - пытается разговорить бабушка внука.

-Угу, - не переставая жевать, кивает головой сын.

-Расскажешь? Или боишься, что не сбудется?

Сын старательно жуёт торт и с крайне серьёзным видом обдумывает вопрос. Выглядит это достаточно комично. Он пытается что-то там отвечать, но я прошу, чтобы прожевал. Поэтому ответ затягивается. А потом я понимаю, что лучше бы этот торт вообще никогда не заканчивался, потому что сын, конечно же с ответом не подвёл.

 -А оно и так сбудется, - с горящими глазами сообщает Крош. – Ко мне сегодня папа приедет.

В кухне повисает гробовая тишина, если не считать, чавканья Кроша и пыхтения близнецов на наших руках. Я через силу улыбаюсь племяннику, но малявка этого не замечает. Зато вот мама с Ленкой во все глаза уставились на… меня. Вот почему на меня-то? Это Крош им тут новости сообщает, вот пусть его и пытают. Племянник забавно «мяукает», и я вытягиваю губы в трубочку, пытаясь игнорировать немой вопрос на чужих лицах. Впрочем, он недолго остаётся немым.

-Оооооль?! – с какой-то невероятной интонацией зовёт меня маман.

-А? Что? Где? – наигранно удивляюсь я, делая вид, что вообще не понимаю всеобщего оживления.

-Оля, какого такого папу мы ждём? – спрашивает Маргарита Александровна, с нехилой такой долей ехидства и сарказма. Ну вот, даже родная мать решила поиздеваться надо мной.

-Анют, кого мы ждём на ужин? – с милой улыбочкой на лице интересуюсь у дочери.

-Папу, - почти не пищит она. Вернее пытается, но получается так себе.

-Папу, - повторяю я за ней, небрежно пожимая плечами.

Мама смотрит на нас с ярко-выраженным подозрением, а я судорожно соображаю, чтобы ещё такого сказать, чтобы вывернуть всё в нужном мне направление, но вот у Кроша совсем иные планы на сей счёт.

-Моего, - торжественно добавляет он.

-Круто, - тихо обалдевает Лена. Они с Ильёй познакомились сильно позже отъезда Ревизора. Не знаю, что ей там говорил брат, но с Серёгой они были не знакомы. – А кто у нас папа?

-Сказочник, - обречённо выдыхает мама. – Существо мифическое и крайне бестолковое. Под стать… Снегурочки нашей.