Не верь мне

-Сергей Юрьевич, - демонстративно позвала меня Юлька. – Вас на ресепшене ожидает хозяин утреннего автомобиля.

Я ненавязчиво выругался, хватаясь за тряпку, чтобы стереть мазут с рук.

-Иду.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍На самом деле я не торопился. Перебросился парой фраз с мужиками, наказывая то ли Юльку, то ли нерадивого хозяина Порша. А может быть, просто протестовал против неравенства… общих условий.

Поэтому в зону приемки автомобилей я вышел не сразу, всё так же вертя в руках грязную тряпку, которая забирала хотя бы часть моего раздражения. И какого же было моё удивление, когда я обнаружил старого знакомого, по-хозяйски облокотившегося на стойку ресепшена и спокойно флиртующего с Юлькой.

2

Сложно было сказать, изменился ли Лизунов с нашей последней встречи. Кажется, что мы виделись за несколько лет до его отъезда в Москву. Он всегда был падок к дешёвым спецэффектам. Ваня вырос, спецэффекты подорожали.

Я тогда ещё подумал, что если бы у меня было столько денег, то в жизни не взял бы Порш. Потому что понты, потому что выебывается. Потом, правда, сам же одёрнул себя, понимая, что мне надо будет не один год ни есть, ни пить, чтобы насобирать на этот самый Порш. Так что не быть мне на месте Лизунова. Мысль об этом почему-то злила.  Друг детства стоял на расстоянии пары метров в брендовых шмотках, дорогом пальто и не замечал меня, потому что я для него был челядью, обслугой в грязной спецовке.

Отчего-то стало стыдно за свои руки в мазуте. Но об этом я подумаю уже потом, когда восторженный Ваня всё-таки признает меня и потащит после смены в какой-то бар.

Мы тогда долго сидели, пили и болтали о жизни. Я смалодушничал, так и не предупредив его о том, что он такими темпами угробит свой Порш. Ванька всё рассказывал о Москве, о возможностях, о перспективах. И у него глаза горели, по-настоящему горели. Он строил планы на жизнь. Хотя нет. Он ставил конкретные цели, ни на минуту не сомневаясь, что добьётся своего. И планы его не ограничивались чем-то мелким, типа покупки телевизора или закрытие сетки в универе, как это было в моём случае. Его жизнь измерялась чем-то другим, а я как болванчик сидел и кивал головой, так если бы хоть что-то понимал.

А потом разговор зашёл про Ольгу.

-Как там Гордеева? – словно невзначай поинтересовался Ваня, полностью игнорируя тот факт, что она уже давно носила мою фамилию.

-Хорошо, - пожал я плечами. – У нас дочка, Анютка. Через пару лет уже в школу пойдёт, - про дочь было говорить в разы проще. Я всегда знал, что Лизунов неравнодушен к моей жене, но этот вопрос мы закрыли с ним ещё в школе. К тому же Оля… тогда была моей, и наши отношения не вызывали никаких сомнений. Но говорить про неё всё равно не хотелось.

-Дочка - это хорошо, - философски заметил бывший одноклассник. – А Ольга то что? В декрете, что ли, всё ещё?

-Да нет, работает. Администратором в кафе.

-И ты позволяешь? – крайне неодобрительно поинтересовался Иван.

-А не должен?! – почти взбрыкнул я. Растерянность от неожиданной встречи наконец-то стала отпускать, и собственная гордость внутри меня активно запротестовала против происходящего.

-Да нет, - пьяно хохотнул Лизунов. – Просто кафе. Там же мужики всякие ходят, смотрят, наверное… А она у тебя такая, - в подтверждение своим словам обрисовал некое подобие Ольгиного силуэта в воздухе. – Эффектная она у тебя короче. Я бы на твоём месте за ней в оба смотрел.

-Слушай, - завёлся я, - засунь уже куда-нибудь свои намёки. Я жене доверяю.

-Тю…. Я не об этом. Просто я на твоём месте её дома бы запер и… целыми днями облизывал… - я дёрнулся, Ваньке пришлось тут же запротестовать. – Да не в этом смысле, успокойся ты. Тоже мне Отелло местного разлива. Короче, я бы для неё всё сделал. Ну там шуба, шмотки красивые, тачка, ну что там бабам ещё нужно? Она же у тебя лучшего заслуживает. Я таких как Гордеева больше нигде не встречал.

Я смолчал, игнорируя весь явный подтекст его горячей речи. А Лизунов вдруг сделался серьёзным.

-Как ты думаешь, ей этого всего достаточно? Ну двушки на окраине, поездки на море раз в три года или о чём вы там ещё мечтаете?

-Мы счастливы, - категорично отрезал я, чуть ли не скрипя зубами от злости. Получилось не очень достоверно.