Не в праве на ошибку (СИ)

Короткий стук в дверь, а потом и человек, ворвавшийся в её комнату, прервали её мысли. Вот и порефлексировать не дали, а ведь это, наверное, почти что последняя возможность. Девушка уже чувствовала, как Метка постепенно срасталась с её собственной Магией, и, похоже, в дальнейшем это должно было защитить Волдеморта от прямой угрозы в её лице.

Гермиона посмотрела на блондина, слегка наклонив голову набок.

— Драко?

Он смотрел на неё, будто и не видя её самой. Будто Слизеринец искал её прежнюю и не находил. Это пугало, если честно. В его серых глазах была настороженность и что-то странное, но настороженность постепенно уходила, что не могло не радовать девушку. Этот блондин и, наверное, Снейп, не смотря на то презрение, которое он расточал в сторону девушки – единственные из всех присутствующих на том собрании, кто не вызывает отвращение у неё. Впрочем, это самое отвращение, у себя вызывала и сама она.

— Лорд поведал нам вкратце о том, что увидел в твоих мыслях. – сказал Драко, закрывая дверь за собой.

— Рада за вас. Интересная история была? – слабо поинтересовалась девушка, надеясь, что разговор закончится как можно быстрее. Она слишком устала, но Гермиона была уверена – это только начало, позже будет намного хуже. Рейды, убийства, кровь, крики…

— Занятная. – хмыкает Малфой-младший, тем самым прерывая её мысли. В который раз. – Вот только многое не совпадает.

— И что же например? – с огромным сомнением смотрит на него Гриффиндорка.

Малфою вдруг хочется её ударить по лицу, сделать этакую лечебную пощёчину, лишь бы эта невозможная девчонка пришла в себя и перестала быть… такой.

— Это. – только и произносит юноша, указывая на исписанный маленький кусочек пергамента. Девушка что-то начала припоминать. Точно, их последняя попойка. Глупо это было, но они оба действительно написали то, что их тревожило, хоть и забыли после об этом. Да уж, Огневиски – это вам не Сливочное Пиво. Гриффиндорка полезла рукой в карман своей мантии и достала оттуда изрядно помятую бумажку, исписанную рукой Малфоя. Подумать только, столько проходить в этой мантии и так ни разу не заглянуть, не увидеть, не наткнуться на этот кусочек пергамента. Девушка развернула его и даже не удивилась, увидев там аналогичную своей надпись: «Я должен убить Дамблдора». – Даже, если учесть, что отомстить ты возжелала после смерти Грейнджеров, твоя первая попытка напиться в это никак не вписывается.

— Я узнала, что дочь Пожирателей, которых убил Дамблдор. Чем не причина?

— Ты выглядела тогда уж слишком убито, как для этого.

— Что правда – то правда. – не стала лицемерить Гермиона, только не перед блондином. Ему врать почему-то решительно не хотелось. Но и правду открывать было нельзя – попросту опасно. И для неё, и для него. А потом девушка вдруг солнечно улыбнулась, как улыбалась до всей этой канители с Дамблдором. – Судя по тому, что я всё ещё жива, ты не сказал Тёмному Лорду о своих соображениях. Спасибо.

— Я не знаю, чем ты руководствовалась, может, в тебе и правда всегда была способность убить человека ради мести, в чём я очень сомневаюсь, или ещё что, но… Если бы не ты, то убивать Дамблдора пришлось бы мне. И не думаю, что я был бы в силах это сделать. – Он замолчал. Девушка почти что с ощутимой ненавистью посмотрела на Метку. Наверное, большую ненависть она ощущала только к себе. – Жалеешь?

— Я могла бы говорить, что выбор есть всегда, но ведь и терять всегда есть что, не так ли? У меня этого не было. Ни выбора, ни того, что можно потерять. – как можно более откровенно сказала девушка. – У меня не было ни имени, ни хорошей репутации. Я всё это потеряла. И, если честно, от этого становится тошно. Но единственное, что действительно заставляет меня жалеть о моих поступках, так это, пожалуй, презрение в глазах профессора Снейпа, да разочарование в твоём голосе.

— Это не разочарование. – выдохнул блондин, с немым удивлением рассматривая девушку. – Но ты же понимаешь, что это… что это не ты?

— Я прекрасно это осознаю, Драко. – тихо, даже как-то ломко, произнесла Гермиона. – Даже более, больше всего я боюсь потерять то единственное, что у меня есть – себя. По крайней мере, я надеюсь, что после всех вмешательств Дамблдора от меня собой хоть что-то во мне осталось.

Малфой-младший хотел было что-то сказать, но слова застряли где-то в глотке. Было непривычно видеть эту невозможную, невероятную девчонку такой слабой и… раздавленной, что ли? Юноша замер на мгновение, но потом решительно подошёл к сидящей на кровати девушке, аккуратно садясь рядом и обнимая, пытаясь дать такую необходимую ей сейчас поддержку. Он не понимает, во что сейчас ввязывается, под что подписывается, но…

— Чтобы не случилось, я буду рядом. Слышишь? Рядом. У тебя есть я.

На ресницах девушки самоцветами блестят еле уловимые капельки слёз, но сказанное Слизеринцем заставляет её слабо улыбнуться сквозь слёзы.

И всё-таки отношения между ней и блондином – штука неимоверно сложная и непонятная.

Комментарий к Часть 2. Глава 1