Не умирай

Визг развернул Чжихао, он увидел Эйна, прижатого к земле маленькой зеленой собакой с большими передними лапами и маленькими задними. Толстое тело заканчивалось не головой, а большим ртом с острыми клыками. Мальчик пытался оттолкнуть его, но гончая выскользнула и впилась в его руку, грызла ее зубами. Чжихао метнул меч. Мечи-крюки были не лучшим оружием для метания, но бросок удался. Клинок зацепился за плоть духа, оттолкнул его от Эйна. Чжихао смог пройти сквозь мир и вонзить второй клинок в существо, зацепился за его пасть. Чжихао выдернул меч, который бросал, из плоти гончей, зацепил за пасть с другой стороны. Он потянул рот ёкая шире, пока тот не стал рваться, потекла кровь. Мышцы Чжихао были напряжены, он почти кричал, когда пасть гончей все-таки порвалась. Но существо не умерло, а лежало на земле, скуля от боли и лакая кровь, что текла из разорванной пасти.

Чжихао пялился на существо, Итами прошла мимо него и вонзила меч в тело гончей. Оно содрогнулось и умерло с жалобным скулением. Чжихао отвернулся с отвращением, Чен Лу в это время сжимал руку жуткого мужчины, пока тот жевал предплечье Железного живота, хотя зубы крошились об кожу толстяка. Мужчина был с восковой кожей, волосами как солома, пухлым носом на жутком лице. Чен Лу свободной рукой сжал другую руку мужчины, оторвал ее от тела, но вместо фонтана крови лишь пара капель черной жижи потекла из плеча мужчины. Он даже не ощутил этого.

— Джикининки, — сказал Чен Лу. — Пожиратель трупов, — он бросил мужчину в костер, и тот извивался там, но поднялся на ноги. Итами отсекла ему голову взмахом катаны, тело упало, дымясь на углях.

Они притихли, слушали, как нормальные звуки леса возвращались. Атака кончилась, это было ясно. Чжихао думал, что мальчик был потрясен, особенно после нападения зеленой гончей и полученных ран, но мальчик просто бубнил что-то под нос, теребя шарф кровавыми пальцами. Чжихао заметил, что раны едва кровоточили, хотя были глубокими. Он не знал, как это, но пока не было времени обсудить это.

Чен Лу вытащил горящий труп ёкая из огня и бросил дальше в лес, словно он был не тяжелее куклы. А потом они стали приводить лагерь в порядок. Они в тишине развели огонь сильнее и устроились спать. Железный живот снова смог захрапеть, но Чжихао знал, что не сможет уснуть этой ночью. Или вообще когда-либо. До встречи с Эйном он знал, что духи существовали, слышал истории, но не видел ни одного. Теперь он видел шестерых, одного даже убил. Он мог хотя бы это запомнить.

— Такое может повториться? — спросил Чжихао у тех, кто слушал. Он не мог спать, а тишина действовала на нервы. — Хотя я не хотел бы биться снова с гнилыми трупами женщин…

— Хонэ-онна, — сказал мальчик. Он перестал теребить в панике шарф и зашивал свои раны. — Она не была гнилой. Хонэ-онна поднимаются как скелеты из могилы. Они выбирают здоровых жертв, воруют их органы и плоть и пришивают к своим костям, чтобы снова стать человеком.

— О, — Чжихао не обрадовался, что теперь знал название штуки, которую одолел.

— Шинигами могут повелевать многими духами, — продолжил мальчик. — Если один обратил на меня внимание, эти ёкаи не будут последними. Нам нужно быть настороже. Они знают, где я, — мальчик посмотрел поверх костра на Чжихао. — На нас охотятся.

Глава 18

Дальше они шли мирно, только Чен Лу жаловался, что кончилось вино, а Чжихао жаловался на Чена Лу. Чо приглядывала за Эйном. Рана от гончей была зашита, но не исцелялась. Она не засохла, но и не гнила, и стежки крепко удерживали кожу. Она предложила замотать руку, может, хотя бы шарфом, чтобы в рану не попала грязь. Но Эйн покачал головой и затянул шарф туже на шее. Чо не думала, что только она это заметила: Рой Астара не сводил взгляда с мальчика.

Они не видели других духов, ёкаев или кого-то еще, и Чо была рада. Она не была им рада, хоть и не боялась. Ей не нравилось, какие проблемы устраивали духи. Они были частью мира, сколько мир существовал, но они обычно не лезли к людям. А когда лезли, в мире что-то случалось.

На третий день бамбуковый лес сменился деревянной дорогой, еще недостроенной. Было приятно ощущать под ногами то, что строили люди. Казалось, они шли в верном направлении, к цивилизации. Вековому клинку, может, и нравилось блуждать среди природы, по лесам и горам, но Чо не была им. Шепчущий клинок предпочитала города, ей не нравилось оставаться одной. Одной она ощущала себя почти как во время смерти, пока Эйн не вернул ее. Она ощущала такое одиночество, словно никто не существовал, и это пугало больше всех испытаний жизни.

Солнечная долина тянулась перед ними. Холмы поднимались высоко, были широкими, становились горами по бокам долины, но там, где было ниже всего, Чо видела зеленые деревья, поля с людьми, работающими на них, и озеро, мерцающее в свете полудня. В конце долины поднималась самая высокая гора, и на ее склоне было огромное додзе. Она не могла представить, как люди такое построили и закрепили на горе.