Не так страшен черт

Я выложил перед ним две бумажки по пять долларов.

Движением, стремительным, как бросок богомола, бармен смахнул деньги со стойки и ударил пальцами по клавишам кассового аппарата. То, что сейчас снова начнутся какие-то игры с виртуальной реальностью, я понял, заметив, как губы его начали кривиться в вожделенной улыбке. Бармен достал откуда-то из-под стойки картонную коробку, в которой россыпью лежали небольшие пластиковые цилиндрики с разноцветной маркировкой. Я бы, наверное, принял их за антидоты из индивидуальной аптечки, если бы вместо иголки на каждом из них не находился контактный элемент.

Выбрав чип-карту по собственному вкусу, бармен привычным движением загнал ее в разъем своей контактной присоски. В тот же миг глаза его закатились под веки, а голова судорожно дернулась в направлении левого плеча. Испугавшись, что информатор, на которого я рассчитывал, отдаст концы, не успев ничего рассказать, я вскинул руку, собираясь вырвать чип-карту из разъема на виске бармена. Но прежде чем я успел сделать это, Гамигин схватил меня за запястье.

– Что? – непонимающе посмотрел я на черта.

– Все в порядке, – ответил Гамигин. – Он сейчас придет в себя.

– Тебе известно, как действует эта «безумная» чип-карта?

– Чип-карты, позволяющие создавать эффект присутствия в том или ином месте в режиме реального времени, были созданы в Аду, – объяснил мне Гамигин. – Вот только у нас никому в голову не придет загружать программу присутствия прямо в мозг.

– И что теперь с ним происходит? – спросил я, посмотрев на бармена, который с закрытыми глазами медленно покачивал головой из стороны в сторону с таким видом, словно это был полый медный шар, внутри которого перекатывались небольшие камешки, к звукам которых он внимательно прислушивался.

– Когда программа будет перезагружена в его мозг и активирована, ему будет казаться, что все мы находимся в том месте, виртуальный образ которого заложен в чип-карте.

– Но разговаривать-то с ним можно будет? – поинтересовался я.

– Надеюсь, – не очень-то уверенно ответил Гамигин.

– Интересно, куда он решил отправиться?

Оперевшись о стойку, я приподнялся, чтобы взглянуть на маркировку чип-карты, вставленной в разъем контактной присоски бармена.

– «Грейтфул Дэд», – прочитал я на крошечном ярлычке.

В этот момент бармен открыл глаза и посмотрел куда-то сквозь меня.

– Эй! – Я щелкнул пальцами перед его носом.

Бармен выдернул «бешеную» чип-карту из разъема на виске и кинул ее в коробку, которую снова убрал под стойку.

– Ну как? – поинтересовался я у него.

– «Грейтфул Дэд», – благоговейно улыбнулся бармен.

– Студийная запись? – уточнил я.

– Концерт, – едва ли не с обидой глянул на меня бармен.

– Что за вещь? – спросил я, чтобы сгладить допущенную оплошность.

– «Блюз для Аллаха», – ответил бармен. – Знаешь?

– Ну еще бы! – с готовностью заверил его я.

– Кайф! – Бармен прикрыл глаза и начал постукивать пальцами по стойке в такт мелодии, которую слышал только он один.

– Эй, послушай! – Я решительно хлопнул по стойке ладонью.

Вздрогнув от неожиданности, бармен испуганно взглянул на меня.

– Мне нужен Красный Воробей, – сообщил я ему доверительным тоном. – И я знаю, что он бывает здесь.

– Не знаю никакого Воробья, – покачал головой бармен и попытался было вновь уйти в мир виртуальной музыки.

– Эй, я к тебе обращаюсь! – снова стукнул ладонью по стойке я.

Бармен посмотрел на меня, как усталая кобыла на надоедливого слепня.

– Ты получил то, что хотел, теперь я хотел бы получить от тебя информацию, – произнес я раздельно и внятно, стараясь, чтобы смысл моих слов полностью и без искажений дошел до сознания бармена.

– Ты кто такой? – вопрос был задан так, словно я всего минуту назад вошел в кафе.

– Мне нужен Красный Воробей, – терпеливо повторил я.

– А кто такой Красный Воробей?

– Он бывает в этом заведении.

Бармен улыбнулся всепрощающей улыбкой Христа, ведомого на Голгофу, и отрицательно качнул головой.

– Мы не предоставляем информации о наших клиентах.

На этом, как я понял, возможности для нормального диалога оказались полностью исчерпаны. Следовательно, пора было переходить к радикальным методам воздействия на потенциального свидетеля.

Правой рукой я крепко ухватил бармена за тощую шею и пригнул его голову к стойке. Что-то сдавленно пискнув, он попытался вывернуться, но я только крепче прижал его щекой к стойке. Свободной рукой я достал из кармана бумажку в десять долларов и взмахнул ею перед носом престарелого хиппи.

– У тебя есть выбор, – спокойно проинформировал я свою жертву. – Либо ты рассказываешь мне все, что знаешь о Красном Воробье и получаешь за это десять долларов, либо я размазываю твою физиономию по стойке, после чего ты удовлетворяешь мое любопытство. Какой вариант тебе больше нравится?

– Я бы на твоем месте не стал его злить, – посоветовал бармену Гамигин. – Если он по-настоящему выйдет из себя, то даже я не смогу его урезонить.

Я удивленно глянул на черта. Гамигин быстро подмигнул мне, давая понять, что осведомлен о правилах игры. Интересно, где он успел этому научиться?

– Я действительно не знаю, кто такой Красный Воробей!