Есть в истории Священной Римской империи моменты, проливающие дополнительный свет на реальные роль и статус папства в Западной Европе того времени. Я имею в виду взаимоотношения пап с «императорами» этой империи, которые я затронул в предыдущем разделе. Политиканам от истории не удалось эти моменты полностью привести в соответствие с линией на возвеличивание папства. Это стало причиной возникновения в трактовке данных взаимоотношений серьезных внутренних противоречий, заметных даже невооруженным глазом.
Сообщается, что папство на первых порах существования империи находилось в подчинении у императоров. Это как будто согласуется с данными о том, что оно еще со времени падения «Древнего Рима» не занимало никаких мест во властной вертикали Запада, довольствуясь ролью священничества или жречества Европы, т.е. духовной, а не светской ролью. Но, вместе с тем, мы наслышаны, что без коронации германских королей папами в Риме, они никогда бы не состоялись как «императоры», т.е. как светские правители.
Получается абсурдная ситуация: духовный лидер назначает светского, будучи у него в подчинении! Как в такое поверить? Тут либо коронация, либо подчиненность – одно из двух. Ясно, что историки что-то напутали. Но что?
Ответ лежит на поверхности.
Тот факт, что папы находились в подчинении у императоров, четко указывает на то, что происходило сие в рамках византийских традиций. То есть папы находились в подчинении у византийских, а не германских, императоров! А вот тот факт, что императоры назначались папами, мог иметь место лишь тогда, когда Византии уже мало что принадлежало на Западе.
Налицо совмещение двух эпох, могущее иметь место только на бумаге. Византия просто была исключена (причем, сознательно) из спора о том, кому принадлежала власть на Западе, но присутствовала в нем неявно в виде «Священной Римской империи», отчего и образовалось противоречие.
К слову сказать, спор этот имел место и в действительности. Но произошло это лишь тогда, когда Империя уже пала и папы с новоиспеченными «императорами» стали делить власть в Европе. Эти «императоры» стали копировать полномочия настоящих римских императоров, что папам, естественно, пришлось не по вкусу. Ведь римский император на самом деле – фигура самодостаточная. Согласно принципу цезарепапизма, он не нуждается ни в папском, ни в каком другом утверждении себя в своей должности. Византийский император по умолчанию наделен не только светской, но и духовной властью. Он сам назначает духовных лиц. Напротив, патриарх византийский никогда не назначал и не короновал императоров, ибо не был наделен светской властью. Он мог их лишь благословлять, как духовный лидер, и это вполне вписывалось в общую логику имперского правления. Принципов цезарепапизма издревле придерживались в Империи.19
Понятно, что папская самостоятельность не вписывалась в эти рамки. Отсюда и противодействие пап попыткам германских королей этих рамок придерживаться. Ведь они не признавали королей в качестве настоящих императоров, знали об их плебейском происхождении, не произнося, правда, это вслух. Они помнили, что совсем недавно эти господа были такими же вассалами Империи, как и сами папы, и, следовательно, не имели права им диктовать свою волю. Вот вам реальное воплощение знаменитого спора.
Подчеркиваю, спор этот никак не мог возникнуть раньше даты падения Константинополя. Речь идет о тех временах, когда папы уже превратились во владетельных и абсолютно самостоятельных итальянских сеньоров, наделенных соответствующими полномочиями. Возможно, одним из этапов этого спора был так называемый Вормсский конкордат 1122 года, разграничивший полномочия пап и императоров и сделавший пап фигурами, практически равными императорам. Возможно, это произошло еще позже – уже после полной утраты Византией своего влияния в западных провинциях в результате крестовых походов.
Сказ же о более ранних проявлениях папской самостоятельности есть просто сказ и попытка удлинить историю папства. В этих случаях мы наблюдаем фиктивную реальность – наложение друг на друга византийской и поствизантийской, или папской, эпох. Историки сами себя изобличили, доведя до абсурда существующую в ранней Империи практику вхождения во власть. Возможность возникновения такого спора при живом Императоре, абсолютно нереальна. Он в то время мог произойти только на бумаге.