Не та война

Великий князь Николай Николаевич всю свою жизнь посвятил армии, окончил академию Генерального Штаба, десять последних лет занимал пост генерал-инспектора кавалерии. Боевой опыт приличный, полученный в войне с турками еще в 1878 году, тогда его наградили золотым оружием «за храбрость» и маленьким беленьким крестиком. А вот 3-ю степень ордена получил чуть ли не сразу же, стоило прибыть в далекую Маньчжурию -за прорыв оборонительных Сыпингайских позиций сразу в нескольких местах, по которым ударили сразу три армии. А вот большой крест уже был наградой за победное Мукденское сражение, когда всем стало ясно, что японцам теперь не устоять, слишком большим оказался перевес в силах над ними, и велики потери — одних пленных низкорослых солдатиков насчитали двенадцать тысяч. Золотое оружие с бриллиантами и надписью «За отбитие Порт-Артура у неприятеля» стало достойной наградой не только за освобождение Квантунской области — японцы тогда не успели увести из Порт-Артура затопленные там корабли 1-й Тихоокеанской эскадры. Броненосец «Пересвет» и броненосный крейсер «Баян» они уже подняли, заделав пробоины, вот только времени просто не хватило — победа русской эскадры у Гензана, и появление крейсеров у далеких берегов Квантуна сорвали самураям далеко идущие планы. А там подоспели сибирские стрелки с казаками, и отбили корабли, недолго побывшие японскими трофеями.

Так что немыслимого позора — видеть русские корабли под флагом Страны Восходящего Солнца — не случилось. И то ладно — слава богу, хватит «Решительного», что достался японцам в Чифу, и уже под вражеским флагом был потоплен в Цусимском бою ровно год тому назад!

Правда, есть еще ложка пресловутого дегтя — в Чемульпо японцы подняли и увели на буксирезатопленный там крейсер «Варяг». На переговорах русская сторона категорически потребовала возвращения крейсера, и теперь его ремонтируют узкоглазые в счет будущих репараций, согласно условиям мира, о которых договорились в далеком Портсмуте, где посредником выступил сам президент САСШ Теодор Рузвельт.

Ничего, отдадут крейсер и территории как миленькие, армию свою сократят, выплаты произведут, ничего здесь им не поделать. Войну ведь проиграли, а тут действует древний принцип — «горе побежденным»!

— Ты не смотри так на мои кресты, Сандро, — усмехнулся Николай Николаевич, вот только глаза его сузились, делая лицо отдаленно похожим на азиата. — Свои получишь, когда над японским флотом победу одержишь. Думаю, соблюдать мирные договоренности самураи не станут, народ они злой и упрямый, а навязанный мир им хуже горшего поражения. Считаю, что пошли они на него, чтобы флот свой восстановить, новыми кораблями его усилить. Потому Небогатова в столицу не отозвали — он мне здесь нужен. Ты уж прости, но это единственный наш адмирал, что победы одерживал…

— Ты думаешь, что японцы снова нападут? А как же договор?

— Пусть на него этот пройдоха Витте уповает, а мы с тобою люди служивые! «Касима» и «Катори» на переходе, уже к Сингапуру подходят. Ты думаешь, что англичане просто так к ним еще парочку «чилийцев» продали, кредит на то выделив, да еще несколько крейсеров уступив? И нам руки Лондон выкручивал, в Вей-Хай-Вей эскадру приведя для устрашения. Нет, все непросто так, только в Петербурге ничего не понимают, урок им не впрок пошел. Или не хотят понимать, что японцы лихорадочно готовятся к реваншу. Думаю, в октябре нападут — у них первые сроки выплат подходят, и Фузан должны Коджону отдать. А денег в казне нет, страна в долгах как в шелках. Новая война единственный выход, и на этот раз она пойдет иначе.

— Пожалуй, ты прав, Николаша — в кают-кампаниях броненосцев о том разговоры идут. Но время еще есть, все лето впереди…

США всегда любили выполнять роль «миротворцев»…

Глава 2

— Поверь мне, но скоро «Дредноут» станет именем нарицательным — против «первенца» нашего «Джекки» ни один броненосец не выстоит. А когда у нас будут эскадры из таких кораблей, наше полное господство на морях уже никто не сможет оспорить. Никто и никогда, мой молодой друг. Мир принадлежит нам, и это сомнению не подлежит, чтобы на этот счет не думали в Петербурге или Берлине. А мнение бывших колонистов вообще не интересует — придет время, и они опять станут служить нашим интересам.