Не та дверь

– Вот и мальчику понравилось наше угощение… постой-ка! – Она хлопнула себя ладонью по лбу. – У меня ведь и для тебя, доченька, кое-что припасено, уже готовое. Все ж таки ты тоже гостья. Хоть и помогать мне взялась, а держать тебя впроголодь нельзя, невежливо это. Сейчас-сейчас!.. – Карга принялась шарить в одном из шкафчиков. – Ага, нашла! Ты ведь любишь чипсы? Я и то балую себя порой, а уж ты, должно быть, часто у мамы с папой просила купить пакетик, да не всегда получала. А? Ну вот я и сделала кое-что. Знаешь, заходила тут как-то раз в один магазин, там пивом торгуют. Увидела особые чипсы. Покупать, правда, не стала. Кушала их на прошлой неделе, хватит пока. А вот на днях вспомнила и думаю, дай-ка попробую сама сделать. Интересно же, что у меня получится? – Ведьма развернулась и поставила на стол плетеное блюдечко.

«Не смотри! – приказывал себе Вася. – Отвернись, кретин! Не надо тебе этого видеть. Ничего хорошего там нет. Разве тебе еще не достаточно того, что уже случилось?»

Ведьма заставила его повернуть голову к Любе, но он упрямо держал взгляд прикованным к собственным ногам, рассматривал свои джинсы.

Со стороны дочери донесся легкий хруст. Этот звук повторился и затем уже не прекращался.

– Жестковаты малость, конечно. – В голосе ведьмы послышались извиняющиеся нотки. – Но тут уж ничего не поделаешь. Это не вырезка. Зато я постаралась, чтобы вкусными были – пальчики оближешь! Получилось, Любушка?

Услышав имя дочери, Вася невольно поднял взгляд и увидел ее с потемневшим высушенным ухом, зажатым между пальцами. Челюсти Любы медленно двигались, пережевывая то, что оказалось между ними. На его глазах губы девочки растянулись в улыбке. Он перевел взгляд выше и увидел, как где-то там, за глазами, блестевшими от слез, в жутких муках корчится душа.

– А ведь всего этого могло и не быть, – тихо сказала ведьма, все это время стоявшая за спиной Любы. – Ты понимаешь, я вижу. Вы могли бы и дальше возиться со своими делишками, воспитывать этих детей и строгать новых, бабке задницу подтирать, когда она в маразм впадет. Я ведь не охочусь возле своего логова. Раз уж выпало нам соседями оказаться – что ж, вам повезло, живите себе на здоровье. Тем более что я все равно получала с вас то, что мне нужно было.

Она щелкнула пальцами, и Вася на одно мгновение увидел обиталище ведьмы иным – покрытым волосами почти что полностью. Эта призрачная картина – или, наоборот, совершенно реальная? – тут же скрылась, уступила место обычной кухне с линолеумом и крашеными стенами.

– Десяток волосков с твоего щенка, Васенька, столько же – с этой вот дурищи. Раз за разом, год за годом. Мне хватало, в общем-то. Но тут ты решил стать героем. Ведьму изгнать захотел. Посмеялся надо мной. – Все это карга говорила совершенно спокойно. – Мальчик мой, если бы ты знал, скольких я сожрала за мои годы, и кто был среди них, ты продал бы свою конуру за гроши и уехал бы куда угодно, рабом бы там назвался, только бы оказаться от меня за тридевять земель. – Ведьма помолчала, глядя на Васю, потом продолжила: – Хорошо смеется тот, кто смеется последним, да еще и с пользой. Вот сейчас поставим запекаться основное блюдо, и я вас подстригу. А будете себя хорошо вести, так, может, и до десерта доживете. Как вы там говорите, когда вам позубоскалить охота? Слабые падают лицом в салат, сильные дожидаются десерта? Что ж, проверим. Дочка! – Она положила Любе ладонь на плечо. – Давай-ка, открывай холодильник. Будем готовить мясное.

Когда из холодильника появилось на свет блюдо с тем, что Вася принял за кусок торта, он понял, что его сейчас должно вырвать. По-другому просто не могло быть. Однако этого так и не произошло. Более того, Вася не ощутил ни малейшего позыва к рвоте, и с горечью понял, почему так. Из собственного тела ему принадлежали только глаза да уши. Всем прочим сейчас распоряжалась ведьма. Она желала, чтобы жертвы чувствовали себя нормально.

Кусок в форме сердца. Неправдоподобно ровные края даже у костей, которые неведомое лезвие рассекло, судя по всему, играючи. Сверху кожа, на правой стороне сморщенная, словно ее там почему-то оказалось больше.

«Это грудь», – шепнул внутренний голос.

А под ней, внутри…

– Я думаю, целиком запечем, с пряностями. А, доченька? Одобряешь? Вот и хорошо, вот и ладушки. Давай тогда, ставь сюда, рядом с мойкой, и лезь за специями. Они вон в том шкафчике. На табуретке только осторожнее, шатается она. Что поделать, мужика-то в доме нет и давненько уже не было.

Люба достала из шкафчика все, что ей было сказано, спустилась с табуретки на пол.

Тут ведьма всплеснула руками и заявила:

– А про красоту-то я забыла! Это ведь праздничный обед. Ну и хороши же мы! Вот подали бы угощение, как оно есть, и что сказали бы о нас мужчины? – Ведьма якобы задумалась, склонив голову к плечу, но долго ломать комедию не стала. – Вставай, – велела она, и Вася поднялся на ноги. – На, держи.

Он не сразу смог рассмотреть то, что уверенно схватили его пальцы. Потом пригляделся как следует и увидел, что между его руками туго натянулся волос.