(Не)строго бизнес

– Посмею, Лия, – заверяю я. – Ты сама ко мне приехала. Значит, хотела, чтобы прикасался. Напомнить тебе содержание твоего последнего сообщения, малышка? – Эмилия вздрагивает и судорожно вздыхает, когда я, ослабив тиски на запястьях, начинаю поглаживать пальцами тонкую бархатистую кожу, считывая бешеный пульс ее крови. Воспользовавшись моментом, гордячка бьет меня кулаком в солнечное сплетение и резко сдвигается в сторону, но я быстро и неумолимо блокирую ее навязчивое стремление к свободе. Перехватываю оба запястья одной рукой, поднимаю над ее головой.

– «Скучаю по тебе, Адриан. Хочу тебя. В себе. Сейчас. Возвращайся скорее», – безжалостно цитирую я, наблюдая, как лицо Эмилии вспыхивает удушливым смущением, а в глазах появляется уязвимое выражение беспомощности. Она пытается отвести взгляд, но я подхватываю ее подбородок свободной рукой, удерживая напряженный зрительный контакт.

– Так сильно скучала, Эми? – требовательно спрашиваю я. Она, не моргая смотрит на меня, грудь тяжело вздымается под тонким платьем с развратным вырезом. Молчит, сцепив зубы и пытаясь сжечь испепеляющим взглядом. – Изголодалась за неделю, малышка? – запустив руку в декольте, грубо сжимаю ладонью грудь, выкручивая заострившийся сосок. Эмилия сдавленно всхлипывает, кусая губы. – Или осчастливить меня решила, Эм? – раздвинув коленом длинные ноги, вклиниваюсь между ее стройных бедер, продолжая нагло тискать упругие холмики. – А, может, решила, что я тут тоже подыхаю от тоски и недотраха?

– Ты отвечал, подонок. На каждое сообщение. Я тебе не навязывалась. Ты первый написал, что скучаешь, – с навернувшимися на глаза слезами, оскорблённо шипит Лия. Подтягиваю ее выше и вжимаюсь каменным пахом в развилку между ее бедер.

– И ты поверила? Или хотела поверить? Или надеялась поиметь с меня чуть больше, чем другие? – рокочущим шёпотом спрашиваю я, потираясь выступающей выпуклостью о ее промежность. Злость и обида на пылающем лице Эм сменяются откровенным потрясением. – Постоянный доступ, Эмили – это только в отношении тебя, – продолжаю я, склоняясь к закушенным губам, обжигая их горячим дыханием. – И, по-моему, мы этот момент обсуждали. Я не давал никаких клятв и обещаний. Ты – моя собственность, малышка, а не наоборот.

– У тебя совсем совести нет? – Эмилия возмущенно рычит и ёрзает сильнее, пытаясь вырываться, но только подстегивает навязчивое желание задрать ее платье и взять, то что принадлежит мне, независимо от того хочет она или нет.

– Нет, Эм, и уже очень давно, – хрипло отвечаю я. – Тебе не стоило приезжать, девочка, – скинув на пол ее пальто, рывком спускаю с плеч красное платье, полностью обнажая грудь, которая мгновенно оказывается в моих алчных ладонях. Оказавшиеся на свободе руки Эмилии впиваются в мои плечи, врезаясь когтями под кожу, оставляя кровавые полосы… поверх других. Уверен, что она делает это специально. Метит меня, маленькая гордая львица.

– Отпусти, Адриан, – в ее шепоте звучит отчаянная мольба, заставляя что-то дрогнуть внутри, всмотреться внимательнее в заострившиеся, охваченные болезненным выражением черты лица. – Я не могу так… Пожалуйста, – и она снова использует запрещенный прием. Берет в ладони мое лицо, и осторожно гладит подушечками пальцев. – Я никогда не прощу тебя, если ты это сделаешь, Эйд. Прошу дай мне уехать, – проникновенно заглядывая мне в глаза, трогательно шепчет Эм, но на этот раз ее ловкий манёвр вызывает обратную реакцию. Я не верю. Она делает то, что обычно использую я в наших играх – манипулирует мной, но делает это неумело и безыскусно. Я всегда чувствую фальшь, и вижу именно ее в покорном присмиревшем взгляде гордячки, на дне которого тлеет тщательно скрываемая ярость. Вижу, как Эмилия ожесточённо сражается со мной, с собой, отчаянно цепляясь за свою ненависть. В схватке с уязвлённой гордостью у меня нет шансов. Я никогда не был достаточно хорош для нее.

Тем не менее, она моя. Моя. С особой дотошностью осматриваю частично оголённое тело, покрывшееся мурашками и следами от моих несдержанных пальцев. Налившаяся грудь с призывно торчащими твердыми сосками вытравливает последние капли сомнения. Вымученная улыбка Эм гаснет, когда я бесцеремонно засовываю руку под ее платье и резко стягиваю вниз кружевные стринги.

– Ты никуда не уйдешь, Эм, и я не собираюсь просить прощения, – хрипло сообщаю я. Подхватив притихшую шокированную девушку за упругую задницу, тяну на себя и с гортанным стоном атакую плотно сжатые губы. Эмилия протестующе мычит, потрясенно распахивая ресницы, когда я вдавливаю ее в холодный мрамор, и, спустив штаны, резким толчком вбиваюсь в тугое лоно раскаленным членом.

– Ты же за этим приехала, детка? – задыхаясь от похоти, рычу я, кусая теплые губы.