Не совсем не чудо...

Хлоя в последний раз пнула дверь, на что та отозвалась особо противным смешком. Потом последовала совету подруги и села в кресло, сквозь зубы пожелав остроухому садисту утонуть в этиловом спирте.

— Странности… ладно, только ты пообещай никому об этом не говорить. Даже Лютику, ладно?

Заинтриговав её таким образом, Хлоя уверенно полезла под стол и на ощупь отыскала в пыли карты — она знала, что они окажутся именно там. Потом вздохнула и начала рассказ — с того момента, как взяла в руки карту с изображением мужчины со свитком…

На следующее утро, только выйдя из заключения, Хлоя ощутила на своей ауре внимательный взгляд колдуна — ясно, что не Яна! — и сознательно притушила линии, чтобы выглядеть как обычный человек. Сошло! Впрочем, не так-то уж и пристально её оглядывал Олег — так, для профилактики собственных подозрений.

А бесёнок внутри подстрекал Хлою — давай, посмотрим ещё, кто кого! У него — опыт, у тебя — карты… Поэтому девушка сжала кулачки и совершенно спокойно поинтересовалась, не усталь ли лорд всю ночь держать магическую клетку над комнатой?

— Ничуть. Благодарю за беспокойство, — Олег удивлённо вскинул брови: он-то ожидал гневных взглядов и колкостей, брошенных сквозь зубы.

Хлоя молчала! Месть — это блюдо, которое подают холодным, не так ли?.. К тому же сейчас девушка была не в самом лучшем состоянии — голова горела, а перед глазами плясали сюрреалистические языки пламени. После вчерашней исповеди Карина прямо-таки потребовала, чтобы подруга провела подобный эксперимент с какой-нибудь картой, например с той, где была нарисована извивающаяся в огне саламандра. Несложно было догадаться, что эта карта снабдила Хлою весьма полезной способностью подчинять себе строптивые линии пламени и — очень некстати! — поджигать всё вокруг. Ну очень некстати… потому что эта способность зависела напрямую от эмоций девушки, и одного воспоминания о эльфийском маге хватило для того, чтобы превратить шторы в горстку невесомого пепла. Карина обозрела тогда масштабы катастрофы и мрачно посочувствовала Олегу, которому в ближайшее время придется гореть синим пламенем в самом буквально смысле слова.

Ещё одна граница — уже третья, которую девушки пересекают в этом мире. Осталось преодолеть небольшое королевство Маргет — и всё!

— Что-то всё подозрительно просто, — покачал головой Лютомир во время дневного привала.

— Да ладно тебе! — улыбнулся Ян. — Откуда могут взяться проблемы?

— Не знаю… Мордхи безмолвствуют, вот что меня пугает.

— Меня бы пугало, если бы они объявились. К тому же — я не чувствую ни малейшего присутствия их тёмных чар. А ты, Олег?

Эльф рассеянно промычал что-то неопределённое, перебирая стрелы.

— А?.. Что ты сказал? Мордхи?.. Да, я их тоже не чувствую. Как мага, меня это радует, как воину — внушает опасение.

— Вот видишь, Ян! — Лютомир раздражённо стукнул кулаком по колену. — Если бы напали, мне бы, честное слово, легче было… Кстати, а где Карина?

— Не бойся, ничего с ней не случится, — бросила Хлоя, любовно расчёсывая янтарную гриву Топаза. — Тут рядом есть роща, и её усатое-полосатое величество побежало туда ловить мышек. Или птичек.

— И всё-таки пойду её поищу, — нахмурился Лютомир, поправляя ножны.

Олег подмигнул другу и достал листы бумаги и карандаш.

Украдкой поглядывая на замершую мраморной статуей Хлою, он принялся подправлять детали на её почти готовом портрете. Очередном — за эти несколько сумасшедших дней. Вот постояла бы она спокойно хоть полчаса… Так нет же, опять сбежит! А попросить попозировать — Олег скривился, как от зубной боли, — нет, такую пищу для её бойкого языка он давать не собирался. Ни разу ещё не получилось нарисовать улыбку — неуловимую, как весеннее солнце… Демон, куда опять собралась?!

Что-то сухо хрустнуло. Эльф глянул на сломанный карандаш и самокритично (но мысленно) выругался. Нечего на модель пенять, коли руки кривые… Художник-то из него, видимо, на редкость бестолковый. Как и маг, впрочем. А ведь отец так часто любит повторять: " Настоящий правитель должен быть магом, воином, дипломатом и человеком одновременно!" Повторил он это и при последнем памятном разговоре. Потом вздохнул и добавил: " А из моего сына получился только ловелас, оболтус и разгильдяй." Тут бы промолчать… так нет же — взбрыкнул! Заявил, что сидеть на троне и подписывать бумажки всякий тролль сумеет… Нет, конечно, сам Олег так никогда не думал и оскорблять отца не хотел. Но — оскорбил…