(Не)рабыня для Шейха ада

Из груди Шейха слышу тихий утробный рык, меня обдает от этого звука жаром, я вся начинаю гореть. Мужчина уже не сдерживает себя. Замечаю, что в нем что-то меняется. Недавняя мягкость и нежность в отношении меня уступают место еле сдерживаемой агрессии, напору. По сжатой челюсти и желвакам, что отчетливо выделились на скулах, я поняла, что Шейх на пределе.

– Господин, – одними губами шепчу я.

Эта перемена пугает меня, и в голове рождаются картины, что показывала мне Халифа, но я не думаю об этом, старюсь отбросить их.

«Я уже занималась с ним сексом, и все было хорошо», – успокаивала я себя.

– Ложись, – коротко приказал он, и я тут же выполнила приказ. – Раздвинь ноги, как можно шире.

Я залилась краской, но сделала то, о чем меня просили. Я уже не могла наблюдать за лицом Шейха, поэтому прикрыла глаза и напряглась в ожидании.

Мои ступни коснулись разгоряченной кожи, и я все-таки привстала на локти, не могла лежать в неизвестности. Но лучше бы я лежала, не двигаясь, потому как, приподнимаясь, не думала, что столь щепетильная картина выбьет из моих легких воздух.

Шейх поставил мои ноги себе на плечи и склонил голову к промежности, разводя ноги максимально широко, чтобы поместилось там не только его лицо, но и рога. Я зажмурилась. Меня охватило такое странное чувство, что не могла даже внутренне описать его. Это словно ты стоишь на обрыве, твои руки раскинуты в стороны, ветер хлещет тебе в лицо, и ты уже готова прыгнуть, и восторг от предвкушения полета, и все внутри замирает, и ты падаешь вниз. Полет, вот он. Ветер захлестывает глаза, и они начинают слезиться, кожу обжигают вихри воздуха, сердце готово выпрыгнуть, ты раскидываешь руки и летишь, не отвлекаясь ни на какие мысли, потому что точно знаешь, что к тебе привязан страховочный трос и резинка. Да, мне посчастливилось пару раз попрыгать с высоты. И вот тоже самое я испытываю сейчас.

Горячее дыхание коснулось сокровенного местечка, и опять я затаилась, а когда его коснулся язык, все-таки откинулась обратно на постель, не могла держать себя в руках. Легла и сосредоточилась на ощущениях, что сейчас дарил мне его настойчивый язык.

Сжав в руках подушку, я стонала, когда он жалящими прикосновениями ласкал мой клитор. Закончив с ним, он пошел дальше, прикусив возбужденную плоть и тут же лизнув ее языком, повторил еще раз.

Первая волна наслаждения накрыла меня, когда его язык проник внутрь настолько глубоко, что я задохнулась от ощущения восторга, и одновременно с этим его палец начал массировать мою вторую дырочку. Подушечкой пальца он нежно касается ее каемки и надавливает, это невинное прикосновение заставляет меня выгнуться дугой и двинуться к его пальцу и языку навстречу, раскрывая себя для него еще больше, еще шире, и Шейх пользует этим, вводит палец глубже, а из моей груди вырывается стон. Мужчина начинает двигаться, пробираясь глубже, я на миг замираю, но не почувствовав дискомфорта, начинаю двигать бедрами ему навстречу. Шейх вылизывает меня все интенсивнее, не прекращая двигать пальцем в моей узкой пещерке. Я трепещу, чувствую, как кульминационный момент подкатывает, и зажмуриваю глаза, ощущая, как внизу живота разгорается нешуточный ураган. Он скручивает мое нутро и разрывает его на части, меня бьет крупная дрожь, и я, словно жидкая лава, растекаюсь по белоснежным простыням. Так я пролежала около минуты, а когда волна начала сходить, поняла, что Шейх еще во мне и, кажется, не собирается покидать неизведанные места. Я открыла глаза. Мужчина нависал надо мной, при этом его палец, словно живущий отдельно от своего хозяина элемент, поглаживал внутренние стенки моей пещерки. Мне было необычайно приятно.

– Перевернись на живот, Άγγελέ [ангелос].

Понимаю, что покидать при этом мое тело он не собирается, поэтому аккуратно перекидываю ногу через его руку и поворачиваюсь на живот. Шейх подхватывает меня и ставит на колени, вновь раздвигая меня максимально широко.