( Не)прошедшая отбор

Только сейчас я заметила на ней темные бордовые пятна, и ахнула во весь голос, увидев на его груди в области сердца страшную колотую рану, кажется, от ножа. Очевидно, он действительно был кем-то большим, чем обычный человек, потому что с такими ранениями вряд ли живут. А он, вон, на ногах даже держался.

– С того света… - испуганно пролепетала я, и ко мне пришла смутная догадка. – Вчера ночью… Кладбище… Могила… Ой, мамынька!

– Кое-кто полагает, что похоронил меня, но я найду выход и из могилы, - оскалился он. В этот момент он был так страшен, что у меня перехватило дыхание.

А в следующую секунду сжал подлокотники кресла, низко склонившись ко мне и не давая никуда уйти от своего пугающего взгляда.

– Как тебя зовут?

– Ульяна…

– Ульяна – хорошее имя, - он был похож на волка, который готов наброситься на свою добычу и его обнаженный торс был близко, слишком близко. – Ты кое-что сделаешь для меня, Ульяна. И никому, ни единой живой душе не расскажешь о том, что здесь видела.

– Я… я сейчас же пойду в полицию! Пусть с этим всем разбираются те, кому положено, – попыталась приподняться, но тут же оказалась в его стальном захвате – притиснута к его голой груди.

– Даже не думай об этом, - сказал мужчина, насквозь прожигая меня тигровой радужкой своих глаз.

– Хорошо, - опустила ресницы я, не в силах больше выдерживать его напор и его взгляд. – Хорошо, скажите, что надо.

Главное – усыпить его бдительность. Вырваться из этого проклятого заброшенного дома и от этого жуткого мужчины с волчьими глазами и пистолетом! А там уж я прямой дорогой к нашему участковому!

Он написал нужное, заставил меня выучить это наизусть, а потом сжег лист бумаги. Главным пунктом в этом списке, разумеется, были лекарства, которые ему ой, как были нужны. Несмотря на то, как он держался, его ножевое ранение было очень и очень серьезным.

Разумеется, ничего из этого делать я не собиралась, а собиралась сразу же сломя голову нестись в участок, но волей-неволей пришлось запоминать.

Уже на самом пороге остановил меня, крепко, до боли сжав мое запястье.

– Если ты собралась прямо сейчас идти в полицию и рассказать обо мне, учти – у людей, которые надумали сжить меня со света, менты куплены. С вероятностью в девяносто девять процентов тебя уберут, как лишнего свидетеля. Подумай хорошо, девочка, ладно?

Менты куплены? Господи, да что он такое сказал? Во что я вляпалась? И почему он так чертовски, дьявольски красив?

– Как вас зовут? – как во сне, спросила я и тело пробрала дрожь.

– Можешь звать меня Вольф, - ответил он.

ГЛАВА 4

ГЛАВА 4

– Ты только посмотри на это! – Олька шлепнула на стол раскрытый глянцевый журнал, со страницы которого белозубо ухмылялся Глеб Рудной, и деловито уселась напротив меня.

Я осторожно потрогала изображение и тут же одернула руку, словно обожглась. С уложенными волосами и в темно-синем костюме-тройке посреди какого-то роскошного интерьера он был просто неотразим.

– Входит в десятку самых завидных холостяков России, - мечтательно протянула подруга. – Нет, ты почитай, почитай – особенно про его недвижимость. Небольшой домик в Майами, например.

Про дома и машины Глеба мне было неинтересно. Зато я с восторгом узнала из статьи, что он активно занимается благотворительностью – помогает детям, бездомным, пожилым людям и даже животным.

До чего же он славный! Сразу видно, сердце у Глеба очень доброе. Не то, что у некоторых мужчин, которые приставляют к головам девушек пистолеты…

– Что-то ты сегодня какая-то не такая, - пригляделась ко мне Оля. – Тоже в сегодняшнем кастинге на царевну участвовать, собралась?

Разумеется, дело было вовсе не в «Царевне-лягушке».

Ни к какому участковому я после случившегося в заброшенном доме не пошла. Стоило вспомнить светло-желтые глаза мужчины с непривычным именем Вольф, и меня прошибал холодный пот.

Но, даже если б и не это, я не подумала участвовать в сегодняшнем кастинге. Какая из меня звезда реалити-шоу? Вспышки камер, пристальное внимание огромной аудитории, которая будет разглядывать тебя как будто под микроскопом – я и подумать о таком не могла.

Я вон, лучше, и правда, за Ольку поболею. Вот она – настоящая царевна. Высокая, статная, с соболиными бровями, малахитовыми глазами и длинными прямыми темными волосами – прямо Хозяйка Медной Горы.

– Что ты, что ты… - замахала руками я и занялась ее ногтями.

Поначалу, когда я только поступила в Колледж по парикмахерскому искусству на мастера по маникюру, и отец, и Наталья Семеновна, и многие деревенские восприняли это, как блажь. Посмеивались. И кому в нашем селе маникюр может потребоваться? Старой Антоновне?

Однако, ко всеобщему удивлению, клиентура в Ларюшино для меня нашлась быстро – первой ко мне на маникюр явилась директор нашей школы, затем жена председателя. Затем потихоньку потянулись и остальные. Отец и мачеха перестали переглядываться. У меня даже сформировался круг постоянных клиентов, и я устроила дома, у окошка, свое рабочее место, которое очень любила.