Не позднее полуночи

– Во внутреннем отделении моего сейфа. Туда Гудвин положил бумаги, и там они, должно быть, и находятся. Не вешайте трубку, подождите минуту у телефона, он сейчас проверит.

Я положил трубку, подошел к сейфу, открыл внешнюю дверцу и набрал четырехзначную комбинацию цифр на внутреннем отделении. Это заняло некоторое время. Открыв внутреннее отделение, я увидел сверху листки из своей записной книжки. Я вынул их, убедился, что их четыре, положил назад, закрыл обе дверцы и объявил Вульфу:

– Всё на месте. – Потом вернулся к своему креслу и снова взял трубку.

Вульф сказал:

– Мистер Бафф, вы слушаете? Экземпляр мистера Гудвина все время оставался в сейфе, там же он находится и сейчас. У меня были миссис Уилок и мистер Янгер. Кроме того, мне звонил мистер Хири и сообщил, что к нему в офис заходил мистер Роллинс. У вас есть какие-нибудь новости от мистера Хири?

– Да. Он звонил Ассе. Мы все как раз собирались звонить вам, но тут пришел этот сыщик. Что за совещание вы сегодня затеяли?

– Оно состоится в девять у меня в кабинете, на нем должны присутствовать все заинтересованные лица. Мистер Гудвин собирался…

– Это может подождать. – В голосе Баффа еще больше, чем раньше, проступали интонации большого босса. – Так что же с полицией? Мы ведь им солгали. Мы сказали, что нам неизвестно о существовании других экземпляров, кроме того, что хранится в банковском сейфе. И я только что повторил то же самое этому сыщику. Он сейчас ждет у меня в кабинете. Как быть?

– Ну что я могу вам сказать? – произнес Вульф рассудительно. – Вы ведь все это говорили не под присягой. А в неофициальных беседах полицию обманывают многие и весьма часто, включая и вашего покорного слугу… Право лгать, если это служит защите ваших собственных интересов, – вещь весьма ценная и чрезвычайно широко распространенная. Правда, на сей раз полиция занимается расследованием убийства, и число существующих экземпляров конкурсных ответов может оказаться для нее фактом первостепенного значения. До настоящего момента, если бы они узнали, что вы им лгали, они бы просто слегка рассердились. Если же вы не раскроете полицейским правду теперь и они позднее обнаружат это сами, то придут в ярость. Так что я бы посоветовал вам немедленно сказать лейтенанту правду.

– Признаться, что мы лгали полиции?!

– Ну разумеется. Почему бы и нет? Вы ведь не совершили ничего противозаконного, так что вам не грозит за это никакое наказание. Я бы вообще, сэр, никогда не советовал лгать людям, которые не обладают достаточно острым умом, чтобы прочувствовать момент, когда надо сознаться, и уж коль скоро этот час пробил, сделать это своевременно и достойно. Что же касается встречи сегодня вечером, то…

– Это можно обсудить попозже. Я вам позвоню.

Бафф повесил трубку. Вульф аккуратно положил на рычаг свою, отодвинул в сторону телефон, издал из самых глубин своего нутра, прямо оттуда, где между брюками и жилетом виднелась желтая полоса рубашки, тяжелый вздох, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

– Надеюсь, вы понимаете, – сказал я, – что к нам теперь непременно наведаются гости.

– Ничего не поделаешь… – пробурчал он.

Поскольку номера телефонов «ЛБА» и «Черчилля» все равно уже были у меня в голове, я ограничился тем, что нацарапал в записной книжке телефоны журнала «Часы» и офисов Хансена и Хири. Покончив с этим, я отправился на кухню, где Фриц замачивал в кислом молоке с травами и специями баранье сердце, и, спросив разрешения воспользоваться его телефоном, приступил к делу. Четверо – Уилок, Янгер, Хири и Бафф – уже были оповещены, и я собирался напомнить им об этом несколько позже. Роллинс предположительно тоже получил приглашение, но это требовало проверки. Я без особых усилий поймал одним звонком сразу двоих, О’Гарро и Ассу, зато на остальных пришлось потратить чертову прорву времени. Четыре звонка, сделанные на протяжении сорока минут в номер 18–14 гостиницы «Черчилль», где обитала Гертруда Фрейзи, так и остались без ответа. Не удалось мне – я сделал три попытки – поймать и Рудольфа Хансена; правда, он в конце концов перезвонил сам и, как водится, потребовал к телефону Вульфа. Я терпеливо разъяснил, что это невозможно, и, хотя Хансен отказался принять приглашение на встречу, я понимал, что он все равно никуда не денется. Поймал я и Гарольда Роллинса, который одной короткой фразой свысока сообщил мне, что будет, и сразу же повесил трубку.