Не по сценарию

Первый акт мы отработали как надо. Не без помарок, конечно, но не критично. В антракте Лев нас похвалил. Он вообще выглядел очень довольным, хоть и волновался. Обещал весь спектакль простоять за кулисами. Возможно это был какой-то его личный ритуал, приносящий удачу. Второй акт тоже начался без сюрпризов, и я уже отсчитывала минуты до его окончания.

Спектакль близился к финалу, впереди была сцена, когда Андрей приезжает к Катерине, чтобы объясниться с ней, когда меня отвлекла полоска света от открывшейся в конце зала двери.

По проходу шел мужчина. Я видела только очертания фигуры, но сердце отчего-то пропустило один удар, второй, а потом заколотилось в груди, как раненая птица. Оно узнало Артура раньше, чем я сама.

Я замерла, забыв и слова, и то, что вообще стою на сцене, и смотрела, как он приближается. Захотелось вдруг развернуться и бежать, за кулисы и дальше по коридорам, туда, где мой мучитель меня не найдет. Или напротив, к нему навстречу, броситься на шею, целовать, обнимать и бить ладонями по его плечам и груди, выговаривая, какая он бездушная скотина.

Но я не сделала ни одного, ни другого. Просто стояла и наблюдала за тем, как он подходит к сцене. Мысли метались в голове, я не понимала, что мне делать. Просто потому, что не знала, что будет делать Артур. А он вскочил на сцену и встал передо мной, глядя в глаза. В его взгляде я прочитала бурю, синий шторм и что-то еще, чему не успела дать названия.

В зале поднялся недовольный ропот, раздались перешептывания, покашливания, скрип кресел. Зрители не понимали, что происходит. Я, впрочем, тоже.

И тут Артур заговорил. Нет, не слова объяснений, или упреков, не вопросы. Он начал играть Андрея, нашедшего свою Катерину. Артур пропустил целую сцену, предшествующую этой встрече, которую мы еще не успели доиграть.

— Зачем же ты сбежала, Катерина?

Хотела отомстить жестоко мне?

Так знай, своей идеи ты достигла.

От гнева я пылаю, весь в огне.

Он снова делал это со мной, заставлял раствориться в происходящем. И я не понимала, кто сейчас произносит эти слова? Андрей своей Катерине? Или Артур — мне? Зачем это все? Ответные реплики, выученные до автоматизма, бились в голове, и, наверное, я бы сейчас не нашла слов лучше, чем те, которые предполагала роль.

— Андрей! О боже, мне все только снится!

Я сплю, и вы — оживший мой кошмар!

— Нет, belle, я здесь, ты можешь прикоснуться.

Но лишь твой поцелуй уймет мой жар.

Артур приблизился ко мне еще на шаг, и я вдруг с отчаяньем поняла, что он собирается действительно меня поцеловать! Я отпрянула назад, и слова Катерины вновь пришлись очень кстати.

— Не приближайся! Прочь! Тебя я ненавижу!

Но Артур тут же ответил:

— О, снова «ты»? Любовь тебя сильней.

И я на личике твоем сомненья вижу.

О да, ты помнишь, что такое быть моей.

Артур снова шагнул ко мне. Я поняла, что нужно продолжать играть, не останавливаться, чтобы не дать ему осуществить то, о чем красноречиво говорил его взгляд. Он собирался меня обнять, поцеловать, а может, и утащить со сцены. Но я не дамся просто так.

— Я не желаю чьей-то быть игрушкой,

Оставь уже меня и жизнь мою!

Ты, как болезнь, все сердце мне разрушил.

Я пала в этом адовом бою.

Теперь ты победитель, будь спокоен.

Я стала частью лжи, я лишь трофей.

Так хватит бить, оставь меня в покое,

Иди ищи других себе затей.

Господи, зачем я позволила втянуть себя в это? Бред, Данилевский же знает каждую мою реплику, и я знаю, что он ответит. Надо просто уйти, сбежать от него. Но я почему-то не могла. Все шло не по правилам, не так, как должно, я чувствовала себя Алисой, которая проваливается в кроличью нору.

— Я помню, ты любила наши игры.

Сама мне отдала любовь свою.

И в спальне наши жаркие порывы…

Я брежу ими, я без них не сплю.

И тут меня взяла злость. Пусть хоть так, словами своей героини, но я выскажу этому самовлюбленному идиоту свои эмоции. Да, у нас с Катериной немного разные ситуации, но чувства я испытывала примерно те же, что и она должна была: гнев, обиду, ужас, что он стоит сейчас передо мной, отчаяние, что не могу сбежать и противостоять ему.

— Так именно затем меня искал ты?

Любовницы наскучили, Андрей?

Но знай, тебе любая будет рада,

Жаль, это не относится ко мне.

— Ты злишься? Или все-таки скучала?

— Сказала: ненавижу! — Мне ее лги.

Ведь если ты письмо то прочитала,

Бежать могла лишь только для игры.

В поле моего зрения вдруг попал мой партнер, с которым мы так успешно почти отыграли спектакль. Он стоял на сцене, замерев с открытым ртом. Безусловно, он узнал Артура Данилевского, чью пьесу он сегодня пытался сыграть. Пытался, потому что спектакль в итоге будет провальным. Про студию Льва Махова напишут много нелицеприятных вещей. А все из-за выходки одного наглого, самоуверенного типа, который убежден, что весь мир крутится вокруг него. Впрочем, зал притих. Возможно, они решили, что это все — часть постановки? А может, кто-то тоже узнал Артура?