Не по совести

Так получилось, что в тот день он заступил на смену один и в ближайшем окружении не имел ни одного человека, способного ему оказать хоть какое-нибудь содействие. Около часа ночи, совершая очередной обход вверенной ему территории, он внезапно увидел, как мимо питомника проезжает подозрительная машина, ярким светом фар освещавшая прилегающую окрестность. Почему ему напросился столь существенный вывод? Да все потому, что в том направлении и днем-то мало кто ездит – но чтобы еще и ночью?! – такое ему встречалось видеть впервые. Оставаясь верным сложившейся у него многолетней привычке, бывший служитель закона, не позабыв в душе чертыхнуться, направился посмотреть, что же именно послужило причиной неожиданно необычной активности, развернувшейся возле вроде бы всегда (вплоть до сегодняшнего момента) спокойного места; может показаться непростительной глупостью, но не зная еще точно, может ли это явление представлять хоть какую-нибудь опасность, он не стал о тех странных передвижениях никому докладывать, решив действовать собственными силами, как это говорят, исключительно на свой страх и риск; в последующем, услышав призывы о помощи, произносимые, несомненно, деви́чьим голосом, мужчина, даже не подозревая, что может его в конце концов ожидать (между тем и не позабыв извлечь наружу травматическое оружие и привести его в боевую готовность), ускоренным шагом двинулся в направлении раздававшихся отчаянных криков.

Именно свет от его фонаря и привлек пристальное внимание Константина; он в свою очередь был начинающим бандитом, еще не успел обзавестись никаким огнестрельным вооружением и не имел при себе ничего, кроме разве острозаточенного ножа; говоря его же словами, во всех случаях парень привык полагаться на ту безграничную ярость, какая всегда охватывала его в моменты непредвиденных и экстренных ситуаций и какая помогала ему внушать недругам и обыкновенный страх, и какой-то даже сверхъестественный трепет, ведь гнев, излучаемый им в эти минуты, был не просто невероятно страшным, нет! В своей исключительной силе он представлялся ужасным. Вот и сейчас, скрестив на груди руки, он, накапливая в себе злость, беспокойно выжидал, когда же к нему приблизится человек, неразумно решивший расстроить их грандиозные планы. Свет фонаря тем временем неминуемо приближался, и наконец сквозь его отблески стал вырисовываться силуэт худого мужчины.

– Тебе чего надо?! – упреждающе крикнул Беркутов, добавив своему голосу металлических ноток. – Мотай, на «хер», отсюда – не создавай себе лишних проблем!

Однако, несмотря на это однозначное изречение, пожилой уже человек продолжал осторожным шагом сближаться. Когда между оппонентами оставалось не более полутора метров, он наставил свой пистолет на молодого, но уже отмороженного преступника и уверенным голосом произнес:

– Вы кто такие и чего здесь творите? Я слышал жалобный голос женщины, кричавшей о помощи.

– Убери свою «пушку» – это тебе не Чечня, – злобно ответил бандит, смачно сплюнув в сторону отважного собеседника, – и это… я тебя не боюсь. Ты лучше сам отвечай: кто такой, раз набрался наглости со мною связаться?!

– Я охранник с питомника декоративных растений, – безбоязненно отвечал бывший служитель порядка, – Арсентьев Сергей Сергеевич, а потому еще раз требую, чтобы Вы себя назвали, а заодно и разъяснили, что же здесь сейчас происходит.

– Тебе этого, «пень старый», предпочтительнее не знать, – молодой «беспредельщик» продолжал вести себя чересчур вызывающе, – будешь целее! Короче, могу лишь разъяснить, кто я такой – ты очень хочешь это выяснить? – ну, так слушай: я Костя-киллер, и этим, надеюсь, все сказано; как я уже и посоветовал, «вали» давай по-хорошему, а то неровно выйдет мой огромный приятель – и вот тогда, увидев тебя с «беспантовой» игрушкой в руке, он очень обозлится, а уж что будет в дальнейшем… тут я за него ручаться не буду.

– Я буду звонить в милицию, – грозно сказал охранник и в подтверждение своих слов достал из кармана мобильник, после чего сразу же стал тыкать на нем необходимые кнопки.

В этот момент из сарая вышел звероподобный детина и, придав своему лицу выражение рассвирепевшей гориллы, бросился на худого мужчину, очевиднее-очевидного выказывая намерение сделать ему как можно больнее. Завидев приближавшуюся махину, Арсентьев (когда между ними было еще метра четыре) принялся стрелять из своего травматического оружия, каждый раз попадая по несравненно объемной «мишени», горой надвигавшейся прямо в его «худощавую сторону»; оно и неудивительно: промазать в данном случае было бы попросту невозможно – настолько велик был противник и близко́ до него расстояние. Однако разъяренный Михайлов словно не чувствовал боли и не замечал попадающих в него резиновых пулек – он продолжал уверенно приближаться; а едва только парень достиг причинявшего ему страдания неприятеля, как в ту же секунду, размахнувшись своей неимоверно большущей рукой, сжатой в кулак, напоминавший стальную кувалду, и помогая себе всем корпусом, резко ударил обидчика по лицу.