Не по совести

– Я с этим полностью не согласен, – вставая со своего места, сразу же возразил Андрей, едва только получил разрешение высказаться (он выступал сам, действуя без профессионального представителя), – какое воспитание может дать девочке этот мужчина? Давайте обратимся сейчас к нескольким фактам: во-первых, он уже имел возможность вырастить двух детей, а теперь следует посмотреть, что из его воспитания получилось, – его старший сын Холод Кирилл, будучи в пьяном виде, допустил управление транспортным средством и насмерть сбил пешехода – допустим! – парень уже совершеннолетний – хорошо! – тогда можно еще рассмотреть поведение шестнадцатилетней Холод Дамиры – как и ее брат, полностью предоставленная себе самой, она, гуляя одна по ночному Иваново, была подвергнута жестокому избиению, ставшему возможным только благодаря халатному отношению к ее времяпрепровождению, проявленному со стороны обоих родителей, – здесь докладчик достал из портфеля скрепленные между собой листы формата А4 и представил их на всеобщее обозрение, – в подтверждении чего прилагаются две копии постановлений о возбуждении уголовного дела и одной – административного делопроизводства, составленного за ненадлежащее исполнение родителями обязанностей по воспитанию, защите прав и интересов несовершеннолетних; итак, это было, во-первых, а теперь давайте перейдем к, во-вторых, и дальше давайте рассмотрим личность самого этого человека, пожелавшего стать отцом моей девочки; стало быть, я начну: Холод Владислав ведет аморальный, безнравственный образ жизни, он погряз в своих многочисленных любовных интригах, последствия которых выливаются даже в нарушения общественного порядка, что конкретно и было зафиксировано перед зданием Федерального суда две недели назад – видеоматериалы предоставляются в качестве подтверждения. После оглашения всех перечисленных фактов, я обращаюсь к суду с вопросом: можно ли доверить этому человеку загубить судьбу еще одной маленькой, несмышленой малышки? В противовес поясню, что хотя я и не являюсь для Дианы кровным родителем, но вместе с тем занимаюсь ее воспитанием на протяжении всех ее шести лет и ни словом ни делом не опорочил этого высокого звания; между прочим, она и сама-то, пускай на протяжении последних двух месяцев и была своей мамой лишена прямого со мной общения, тем не менее до сих пор признает меня за единственного родителя и выказывает предпочтение жить со мной, а вовсе не с матерью. В связи с вышеизложенным, прошу суд удовлетворить иск Холод Азмиры Ренатовны только в части нашего с ней развода, оставив за мной исключительное право постоянной опеки над Холод Дианой.

Судья внимательно выслушала все обозначенные претензии, ознакомилась с представленными суду доказательствами и наконец, не переходя еще к основному решению, высказала свое заключение:

– Дело действительно и сложное, и совсем даже неоднозначное, и, скажу честно, такого прецедента в моей практике ранее не было. Между тем сразу же поясню, что в любом случае в своем окончательном судебном решении я буду исходить исключительно из интересов ребенка; а значит, принимая во внимание озвученные здесь факты, я непременно желаю услышать, что по поводу своей дальнейшей судьбы думает именно девочка – когда вы сможете представить ее в судебное заседание?

– Она здесь, – потерянным голосом сказала Азмира, невольно почувствовав некую непреодолимую угрозу, пока еще скрытую, но определенно уже над нею нависшую, – сидит в коридоре с бабушкой.

Назвала она Ирину Васильевну таким, казалось бы, неестественным образом по сложившейся за долгие годы привычке, а кроме того, обращаться к ней не в таком качестве, а как-нибудь по-другому у нее, если честно, просто-напросто язык бы не повернулся. На судью же ее невольное высказывание произвело неизгладимое впечатление, еще больше «склонившее чашу весов» только в одну, уже давно определенную, сторону; в следующий миг она строго провозгласила:

– Пригласите в зал девочку.

Диана вошла и, остановившись посередине, встала между двумя столами, за одним из которых сидели мама, кровный родитель и их адвокат, а за другим ее и любимый отец, и одновременно любящий папа; хлопая безвинными глазками, она стояла, в нерешительности поглядывая то на тех, а то на другого. Женщина в черной мантии, придав голосу и лицу гораздо более дружелюбное выражение, обращаясь к ней, ласковым тоном промолвила:

– Скажи нам, Диана, а с кем бы ты хотела остаться, со своей мамой или же папой? Подумай сейчас хорошенько, ведь как ты скажешь, так в дальнейшем и будет; учти, если ты вдруг по какой-то причине не сможешь определиться, то придется принимать решение мне.