Не плачь, девчонка (СИ)

Поднявшись на третий этаж, я подошла к нашей спальне и остановилась. Заходить внутрь решительно не хотелось. Все эти воспоминания… Я уже хотела пойти в свой кабинет, когда приоткрылась дверь в комнату Северуса, и сынок выглянул в коридор.

- Мам? – его голос был испуганным.

- Да, родной? – я тут же оказалась возле него на коленях и крепко обняла. – Плохой сон?

Он шмыгнул носом:

- Да. Посиди со мной.

От такой жалобной просьбы у меня сердце сжалось.

- У меня есть идея получше, – бодро сказала я. – Давай, ты меня пригласишь в свой домик, там ведь есть две кровати.

Северус удивлённо открыл глаза и рот.

- Мы будем там спать? – уточнил он, прищурившись, прямо как отец.

- Да, и болтать обо всём.

- Давай! А как мы туда…

- Пойдём, Каталина у меня в спальне.

С сыном зайти в нашу спальню оказалось проще. Метла стояла в шкафу и нетерпеливо завибрировала при нашем приближении. Содрав с кровати одеяло, я завернула в него ребёнка, так что торчала только макушка и глаза. Каталина послушно позволила себя оседлать, а Северуса пристроить впереди меня. Окна распахнулись от простой «Алохоморы».

Мы вылетели в окно, в темноту и Северус счастливо засмеялся, беря с меня пример. Хорошо Люмос у меня получился достаточно мощный, а то в темноте найти эти домики в ветвях было просто нереально. Приземлившись возле палатки, я ссадила сына, и сама забралась внутрь вместе с метлой. Думала, что надо будет накладывать климатические чары, но в палатке было очень тепло. Видимо, это была дорогая модель со встроенным климат-контролем, прямо как мантии.

Оставалось только наложить щиты на выход и на все стенки – на всякий случай. Не хотелось, чтобы нас кто-то тревожил.

Северус уже деловито подкрутил какую-то палочку под потолком, забравшись на стол. И палатку залил мягкий тёплый свет. Я посмотрела на ровно застеленные кровати, чистый стол со стопочкой листов, чисто выметенный пол и наполненное наполовину мусорное ведро.

- Это я сам прибирался, – сразу сообщил Северус.

- Молодец, – я была восхищена, – а давай сдвинем кровати. Накроемся сначала каждый своим одеялом, а потом вот этим большим.

- Давай, – обрадовался малыш и принялся мне помогать.

Только когда мы уже легли на вполне удобные и мягкие кровати, а сын притулился у меня под боком, он сонно спросил:

- Мам, а папа?

- А у папы сегодня гости, – ответила я, – ему не до нас. Спи, моё солнышко. Спеть тебе колыбельную?

- Угу.

Я тихо запела ту колыбельную, что пел нам с сестрой отец в нашем счастливом детстве:

- Спи, младенец мой прекрасный,

Баюшки-баю.

Тихо смотрит месяц ясный

В колыбель твою.

Стану сказывать я сказки,

Песенку спою;

Ты ж дремли, закрывши глазки,

Баюшки-баю.

По камням струится Терек,

Плещет мутный вал;

Злой чечен ползет на берег,

Точит свой кинжал;

Но отец твой старый воин,

Закален в бою:

Спи, малютка, будь спокоен,

Баюшки-баю.

Северус крепко спал уже на втором куплете. Я закрыла глаза, обнимая маленькое тельце и беззвучно зевнула, чувствуя полное умиротворение.

Спали мы слишком крепко и просыпаться не хотелось, несмотря на странный шум снаружи. Я нехотя открыла глаза, с удивлением оглядывая помещение. Рядом завозился малыш, и я сразу всё вспомнила.

Послышался стук снаружи, и, наверное, не первый. А потом я услышала голос Тобиаса:

- Эль, открой, пожалуйста!

Я промолчала. Всё равно эти щиты, что научила ставить Лиара, ему не снять.

- Эль! Ты меня слышишь?

Северус поднял встрёпанную голову и спросил шёпотом:

- Мам, это папа?

- Да, солнышко. Хочешь спать, или будем вставать?

- Я в туалет хочу.

Да, про это я не подумала. Недолго же мы тут продержались. Самой бы не помешали удобства.

- Придётся отсюда выбираться тогда, – вздохнула я.

Малыш поднял голову и хитро на меня посмотрел. А потом ткнул в угол:

- Туалет там, за занавеской.

Я ахнула:

- Ты гений, Север! Ну, беги первый.

- Ма! А мы прячемся от папы?

И будто подтверждая его слова, Тоби снова постучал, громко позвав:

- Эль, открой, чёрт возьми! Сколько можно?!

- Он сердится, – сообщил мне Сев тихо, блестя чёрными глазками.

- Пускай, иногда это полезно. Ну, беги. А потом мама. Там рукомойник-то есть?

- Есть, мам! И полотенце, и мыло!

Северус пошлёпал босыми ногами в сторону занавески, а я свесила ноги с кровати. Так ведь и не разделась, легла прямо в джинсах и свитере.

Подошла к выходу, благо конструкция позволяла стоять в полный рост.

- Что нужно?

- Эль, открой, а? – голос Тоби стал помягче.

- Нет.

Послышалось сопение, муж молчал больше двух минут.

- Мне нужно уехать сейчас, – сказал он. Не удивлюсь, если говорил, не разжимая зубов.

- И что?

- Эль, прости, – а вот это я еле разобрала, так тихо прозвучали слова.

Опять помолчали. Я слушала дыхание мужа и очень хотела снять нафиг этот щит, но тут послышалось шлёпанье маленьких босых ног и звонкий голос сына:

- Мам, я всё!

Оглянувшись, увидела, как мелкий радостно нырнул обратно под одеяло.

- Хорошего дня, Тобиас, – твёрдо сказала я. – Мне тут некогда с тобой болтать.

И пошла к туалету.

Сколько он там стоял, не знаю, но я успела оценить удобства, умыться и даже почистить зубы. Нераспечатанные зубные щётки и паста тут тоже были.