Не отпускай

- Как же я рада, что ты есть, — прошептала я, пьянеющим от удовольствия голосом, — Ты нужен мне, Даниэль.

И мы переспали во второй раз. … И это не было накатом похоти, перепихоном второпях, это было осознанное влечение и обоюдное желание оказаться вместе. Свои выпады и ужасное поведение я возмещала ему в своей нежности, и Даниэль оказался благодарным любовником. Мы однозначно подходили друг другу, но люди не живут одной постелью, и я не знаю, комфортно ли было бы нам во всём остальном. К тому же, я пока не собиралась заводить серьёзных отношений, для этого надо полюбить другого парня, а после Баса … я не уверенна, что смогу. Просто встречи подобные этой меня бы устроили, в такие моменты я очень сильно отдаляюсь от Баса. К чему я собственно и стремилась.

— Я бы хотела поинтересоваться….

— О чём? — на меня внимательно посмотрели его ореховые глаза. Как можно быть таким серьёзным, когда лежишь голым?

— В другой раз, — принялась одеваться я.

— А ты значит уверенна, что этот следующий раз наступит? — одним движением руки он остановил меня и заставил взглянуть на себя. — Я не игрушка, Лу. И не утешитель. Ты практически ничего обо мне не знаешь, можно сказать вообще ничего. Я не позволю относиться ко мне легкомысленно. Я не трахаю заплаканных девчонок, чтобы поднять им настроение. Если мы уже дважды занимались любовью, значит, на нас возлагается ответственность за эти отношения, значит, это уже не просто приключение. Так что, я уже впутан, Лу. И ты права — всё сложно.

— Я … я полагала, что … у тебя есть девушка и вас с ней просто проблемы, — я даже заикаться начала под этим суровым взглядом.

— Мы расстались. Ещё до шторма. У меня нет привычки изменять своим девушкам. Так что на тот момент я был полностью и абсолютно свободен. А что? Теперь я тебе уже не так интересен? — жёстко усмехнулся он.

— Это ничего не меняет. Мне хорошо с таким тобой, и ты мне нравишься, Даниэль. Вот видишь, я это сказала. … Но я не могу тебе обещать полноценных отношений.

— Полноценных? — снова откинувшись на матрац, Даниэль рассмеялся. По настоящему так, сотрясаясь всем телом, вытирая слёзы в уголках глаз. Мне дико нравилось, как этот человек смеётся. — В этой жизни это вряд ли возможно. Если бы ты только… — осекшись, он замолчал, перестав даже улыбаться. — Я знаю одно Лу — мы увидимся очень скоро, — «а теперь тебе пора», я научилась читать по его глазам.

За время моего отсутствия в доме Агаты исчез телевизор и все ранее накрытые зеркала. Раньше это выглядело — будто в доме преставился покойник, а теперь — будто мы распродаём вещи. На стенах внутри появились свежие иероглифы, набросаные кем-то второпях.

— И что теперь, заколотим окна? — съязвила я, растеряно осматриваясь.

— Нужно использовать любое средство защиты. И будь добра, сообщать мне, когда ты уходишь из дома! — нервно взвизгнула Агата, выпуская свои властные коготочки. — Где ты была? Небось, опять у Даниэля?

— Не кипишуй. Всё наверняка сложится не так, как мы ожидаем. Если Артур захочет меня прикончить — он это сделает, — ответила я, проигнорировав вопрос о Даниэле. Но только не Агата!

— Если ты продолжишь сближаться с этим парнем, учти, — она предостерегающе потрясла пальцем, увенчанным массивным серебряным перстнем. — Придётся впустить его в свою жизнь, позволить ему решать. Придётся считаться с его мнением, а зная Даниэля — и вовсе делать то, что он скажет. Если ты будешь и дальше к нему бегать, он … заберёт тебя … у меня, — и в довершение, и так уже достаточно меня огорошив, Агата разрыдалась.

— Тихо, тихо, не надо, — мне даже пришлось обнять её за плечи, — Все мы в последнее время нервные, плохо спим. Никто ни над кем права собственности не имеет. Да? Сама говорила, что Даниэль парень не плохой. А ещё мне кажется он очень сильный вот здесь, — и я коснулась своей груди. — Я это чувствую. Рядом с ним я перестаю корёжиться от ужаса. Давай не будем впадать в истерику, ладно? Забот хватает. … Пусть всё идёт своим чередом, — в ответ на мои уговоры, Агата продолжала всхлипывать, как маленький капризный ребёнок.

Мария заварила душистого чая, и мы долго отпаивали им Агату на кухне, в самом уютном и тёплом месте во всём доме. Она мне нравилась, в смысле Агата. Давно обо мне никто так не заботился, не считая Баса. Она переживала за меня и откровенно боялась того, что может произойти, того, чьи тени шастали в поисках, снедаемые жаждой мести. Ей было проще любить меня — ведь Агата знала о моём существовании с самого моего рождения, а я узнала о своём единственном родственнике совсем недавно. Но это не мешало мне тянуться к ней своим сердцем, подарив ей его кусочек. Мне редко везло в жизни, но то, что у меня теперь была семья — оказалось большой удачей.