Не на жизнь, а на смерть

Ребус внимательно изучил отпечатанное на машинке имя и адрес, марку и штемпель: Лондон ЕС4. Судя по штемпелю, письмо было отправлено вчера утром.

– Он знает, где я живу, Джон. Когда я распечатала письмо сегодня утром, то чуть не умерла от страха. Я выскочила из квартиры, но все это время меня не покидала мысль, что наверняка он следит за мной… – Ее глаза снова начали наполняться слезами, и она запрокинула голову, чтобы удержать их. Сунула руку в сумку и вытащила оттуда пачку бумажных салфеток, чтобы вытереть нос. Ребус молчал. – Он грозится убить меня, – объяснила она.

– Убить?

Она кивнула.

– Он? Кто он? Там об этом сказано?

– О да, и очень четко. Это от Оборотня, Джон. Он говорит, что я буду следующей.

Это была сверхурочная работа, но когда в лаборатории узнали об обстоятельствах, то были рады помочь. Ребус стоял, глубоко засунув руки в карманы, и наблюдал за работой криминалистов. В кармане что-то хрустело. Листки с описанием членов банды: он скомкал их и спрятал до лучших времен. Сейчас у него были дела поважнее.

Ее рассказ был предельно короток и откровенен. Она была напугана до смерти этим письмом, а еще больше тем фактом, что Оборотню известен ее адрес. Попыталась связаться с Ребусом, но не сумела и ударилась в панику, убежала из квартиры, отдавая себе отчет в том, что он может следить за ней, готовый в любой момент нанести удар. К сожалению, как ему объяснили в лаборатории, по пути сюда Лиза нервно сжимала письмо в руке, уничтожив отпечатки пальцев или другие следы, которые могли остаться на конверте; но они тем не менее попытаются сделать все, что от них зависит.

Если письмо и вправду от Оборотня, а не от какого-нибудь чокнутого извращенца, то на конверте и на самом письме должны остаться важные следы: слюна (чтобы приклеить марку и заклеить конверт), волокна, отпечатки пальцев. Наверняка это можно определить. Существуют и другие возможности: можно попытаться определить тип пишущей машинки. Есть ли какие-нибудь особенности письма или опечатки, которые могут послужить ключом к разгадке? А почтовый штемпель? Он запросто может оказаться фальшивым. В прошлом Оборотню здорово удавалось дурить им голову.

Исследования требуют времени. Лаборатория работает эффективно, но с химическими анализами ни в коем случае нельзя торопиться. Лиза тоже пришла в лабораторию, вместе с Джорджем Флайтом. Сейчас они были на другом конце здания – пили чай и обсуждали детали происшествия в четвертый или пятый раз. Ребус с ними не пошел; ему нравилось наблюдать криминалистов за работой. По его мнению, отслеживать весь процесс – долг настоящего сыщика. К тому же его успокаивало зрелище кропотливой, сложной, трудоемкой работы. А ему было просто необходимо успокоиться.

Его план сработал. Он задел Оборотня за живое и тем самым побудил его к действию. Но он должен был понимать, какой опасности подвергает Лизу; в конце концов, ее фото было напечатано во всех газетах, равно как и ее имя. Газетчики даже назвали ее полицейским-психологом – по ошибке, разумеется, – но это написали те же самые люди, которые, в соответствии с ранее намеченным планом, бросали язвительные намеки, что Оборотень может оказаться голубым или транссексуалом. Лиза Фрейзер стала личным врагом Оборотня, и повинен в этом он, Джон Ребус. Глупо, Джон, как же это глупо. Что, если он действительно ее выследил? Значит, теперь он может… Нет, нет, нет, об этом лучше не думать.

Если ее имя и появилось газетах, то адрес, безусловно, нет. Так как же ему удалось узнать ее адрес? Настоящая загадка.

Страшная загадка.

Начнем с того, что ее фамилия не внесена в телефонную книгу. Но, как известно, это не преграда для того, кто обладает соответствующими полномочиями; например, для офицера полиции. Господи! Неужели он серьезно подозревает другого офицера полиции? Ведь проще подозревать преподавателей и студентов университетского колледжа, других психологов – тех, кто хорошо знает Лизу. А также людей, которым не составит труда узнать адрес, располагая именем: чиновников, служащих муниципалитета, налоговой инспекции, членов департамента электроснабжения, почтальонов, соседей, работников многочисленных компьютерных фирм и рекламных агентств, сотрудников публичной библиотеки. Итак, с кого начать?

– Вот, инспектор. – Один из ассистентов протягивал ему фотокопию письма.

– Спасибо, – сказал Ребус.

– Сейчас мы сканируем оригинал: вдруг удастся выявить что-нибудь интересное. Мы сразу же дадим вам знать.

– Хорошо. А как насчет конверта?

– Анализ слюны займет некоторое время. Часа через два у нас появятся какие-то результаты. Там была еще фотография, но копия с нее получится плохая. Мы выяснили, из какой газеты она была вырезана и что вырезали ее достаточно острыми ножницами – очень маленькими, вроде маникюрных, судя по длине надрезов.

Ребус кивал, уставясь на копию письма.

– Еще раз спасибо, – сказал он.

– Никаких проблем.