Лиам мог говорить мне что угодно, но он не мог запретить. У него был приказ Нейла делать то, что я пожелаю, и охранять меня даже ценой его собственной жизни. И я ни на секунду не сомневалась в этом мужчине. Он был предан Нейлу с безумностью религиозного фанатика-камикадзе. Да, он бы умер за меня только потому, что Нейл приказал. Хотя иногда мне казалось, что Лиам привязан ко мне, но без мужского интереса, а потому что понял, насколько я помешана на его хозяине.
Спустя час с первыми солнечными лучами я пересекла границу Мрачного города – меня пропустили. Словно охрана получила приказ об этом еще до того, как я приблизилась к землям Алерикса. Снова витками тревога, закручиваясь в пружину, по нарастающей, до полной паники и холодных капель пота над верхней губой. Меня так же беспрепятственно впустили в замок, но два часа продержали в комнате ожидания, пока не впустили в гостиную залу, где император собственной персоной, ухмыляясь идеально очерченным ртом, сделал пригласительный жест, встречая меня с неизменным бокалом в руках. Надменный и высокомерный, в роскошном длинном одеянии иссиня-черного цвета, расшитом по низу драгоценными камнями. Расслабленный, с ленивым выражением лица, окруженный рабынями, которых он, как собак, держал на поводке и периодически бросал им какие-то сладости, которые те собирали прямо с пола и жадно поедали, облизывая пальцы и потираясь о его ноги. Я не сомневалась, что он наслаждается от того, что я вижу это зрелище.
– МОИ нихилы довольно милые создания, – дернул поводок, и одна из девушек подняла к нему лицо, он усмехнулся, положил ей в рот кусочек сахара, снова повернулся ко мне, – вот их истинное предназначение – ублажать хозяина и покорно принимать свою участь. Так зачем малышка Лия приехала в гости к своему правителю?
С каким уничтожающим сарказмом он это сказал. Для начала показывая, кто я такая и где, по идее, мое место, а потом контрастом давая понять, что такое ничтожество не имело право вот так просто заявиться к своему богу. Только вползти на коленях, только на привязи. Но я не твой нихил, Алерикс Мортифер, и никогда не буду сидеть на твоем поводке.
– Хотя я даже не сомневался, что маленькая игрушка моего племянника приедет скрасить его болезнь, как только тот ее позовет.
– Болезнь? – Мне снова показалось, что я лечу в пропасть и сердце пропускает удар за ударом.
Император сложил тонкие пальцы вместе, перебирая массивные перстни:
– Племянника ранили отравленным клинком, и он корчится в агонии в моих покоях под присмотром лучших врачей. Хочешь его увидеть, не так ли?
Мне казалось, я уже не слышу этого надменного ублюдка, который демонстративно пил какую-то жидкость из бокала и намеренно не отвечал ни на один из моих вопросов, которые я мысленно кричала, не смея задать вслух. Он слышал их все до одного и щурился от наслаждения, пожирая мои эмоции. Потом вдруг небрежно отдал приказ отвести меня к Нейлу. Но я даже не сомневалась – это не акт благородства и не жалость. Он сам наслаждался процессом. Чем-то, чего я еще не понимала или не знала.
Я надеялась, что меня впустят в сами покои, но проклятый император не смог отказать себе в удовольствии лишить меня этой возможности, как любую низшую, которой запрещено приближаться к Высшим Деусам, когда они пребывают в состоянии повышенной уязвимости. Очередное унижение и напоминание, что я никто и ничто здесь.