(не) Измена. Ребенок от бывшего мужа

Она та, кто подарила жизнь, кто растила и радовалась успехам, дула на коленки, когда они были разбиты и ухаживала, когда возвращался домой с первой серьезной драки с синяками на все лицо…

На мгновение прикрываю веки.

Мать…

Моя мать приходила и моя жена открыла ей дверь…

Выстрел. В висок. Вот что это такое…

-Миша… Я не помню… Я просто не помню…

Жмурится. Отворачивается, а я… я просто стою и смотрю на свою жену, которая приходила ко мне на работу, чтобы рассказать о беременности, которую мы так ждали, чтобы рассказать про чудо, на которое я перестал надеяться и был готов усыновить ребенка, потому что видел, как страдает моя Яна…

Я готов был взять ребенка и поделить с ним внимание своей жены, ее тепло и ласку, потому что чувствовал, как моя любимая затухает, ведь слышал, как она каждый месяц закрывается в туалете и рыдает, потому что все время надеется, что месячные не придут…

И в тот день, когда счастье постучало в нашу дверь, все пошло наперекосяк…

Я отставляю свои чувства сейчас. Однажды я уже пошел на поводу у импульсов и уничтожил нашу семью…

Я в первую очередь тогда себя убил, потому что сердце вырвал из груди, потому что Яна была тем светом, который был во мне, остался только мрак и темнота, пустота и работа, которая заполнила все…

Теперь же в моем мозгу зародилось сомнение и в первую очередь цепочка событий вырисовывается. Триггером всего становится Тина, которая присела на мой стол, а дальше вопрос.

Было ли это мать его случайностью и совпадением?!

Яна отворачивается. Выпрямляет спину, а я…

Я даже прикоснуться к ней боюсь своей рукой, запачкать боюсь…

Прикрываю веки. Гашу чувства. Только разум. Только скупой расчет. Землю рыть буду и начну задавать вопросы. Поднимать все, что касается того дня…

- В понедельник мне нужно на работу, Миша, - выдыхает холодно, - я не знаю я твоя пленница, или же гостья, сути не меняет. У нас с Масечкой своя жизнь, мы отладили свой график и ломать все я не собираюсь. Тебе придется считаться с этим. Мы не куклы и не игрушки, в которые можно играть, сломать и выкинуть, а потом передумать и вернуть… Я хочу поехать сегодня домой, и я хочу забрать с собой дочку…

57

Ее слова полные решимости и отчаянного желания уйти от меня.

- Я ведь сказал, что заберу дочку, выбор у тебя не велик. Либо я, либо… - выговариваю на автомате, а сам… сам просто умираю внутри от понимания, что могу их потерять… снова!

Вот увидел Яну, услышал ее речь с трибуны и меня буквально каратнуло.

Не видеть ее, не слышать, не знать что с ней - единственное, что держало все эти годы, потому что мог сорваться. И вот он мой срыв во плоти. Стоит отвернувшись, не смотрит на меня.

А я…

У меня такой раздрай в башке, но не смотря на все это я понимаю, что не отпущу.

В этот раз уже не смогу. Легче дуло к виску и все.

У меня с Яной не любовь… это глубже… болезненней и сейчас… сейчас, когда червячок сомнения растет во мне с каждой секундой, я понимаю, что не выпущу, не смогу…

- Я хочу, чтобы ты напряглась и вспомнила еще детали того дня…

Разворачивается ко мне, вздергивает подбородок.

- Я не могу…

Подхожу ближе, продавливаю, заставляю ее бояться. Есть определенная технология, когда выходит вперед подсознание, это случается при встряске и я ее Яне организовываю.

- Можешь! – цепляю ее за локоть, - вспоминай! Моя мать… туфли… что еще?!

Я давлю на нее. Сознательно. И она пытается мне противостоять, в глазах вспыхивает злость. То, что нужно, давай, Яна, ответь мне.

- Что еще?! – встряхиваю ее и она отбивается, пытается вырваться.

- Не помню!

- Давай! Туфли… моя мать… чай…

С каждым словом давлю сильнее и у Яны слезы на глазах появляются от обиды, от потерянности, от негодования, я довожу ее.

- Ненавижу тебя, Воронов!

- Дверь. Туфли. Моя мать… что дальше?! – давлю на нее выборкой слов и Яна срывается.

- Хватит!

- Отвечай! Что дальше!

- Гостиная… кухня… сад за окном… твоя мать сидит у столешницы… Чай… и… Она… она сказала, чтобы бесплодная девка оставила ее единственного сына в покое! Чтобы не портила тебе жизнь и карьеру! – кричит в ответ, и мы с Яной замираем.

Она смотрит на меня расширенными глазами, будто шокированная тем, что у нее вырвалось, а я…

О себе я не думаю… Не сейчас…

Вырывается из моей хватки и я отпускаю. Отходит и вскидывает подбородок.

Такая далекая сейчас, а я наглядеться на нее не могу.

Расцвела моя Яна. Достигла всего, о чем мечтала. Одна. Без меня. С нашей дочкой на руках. И вчера все, что между нами было – это просто слет с катушек, а вот сейчас, она себя собирает, оборачивается броней…

- Ты хочешь войны, Воронов?! Ты хочешь отнять у меня самое ценное? Хочешь сломать меня? А я спрошу тебя за что?! Ты считаешь меня изменщицей, но я этого не помню! Я не знаю, что за ужас происходит, между нами, но… Миша я ведь знаю каким ты был… до того злосчастного дня. Ты не воюешь с женщинами и не бодаешься с заведомо слабым соперником.

Яна говорит доходчиво, голос у нее хорошо поставлен, видна практика преподавателя. Это все я фиксирую воспаленным сознанием, но пресекаю. Знаю, что буду последней тварью в ее глазах, но пока я ее просто отпустить не могу.